Институт экстремальных проблем

Бизнесмен, слушая Черепанова, молча кивал, но по его лицу было заметно, что он несколько разочарован словами Николая Кронидовича, который, впрочем, сказал примерно то же, что накануне говорила Кадзуми. Она считала, что супруги Ясуда обрели семейное счастье, потому что полюбили друг друга задолго до того момента, как их родители решили поженить своих детей. Кадзуми вспомнила свою молодость, тайные свидания, ради которых студент Токийского университета Дзиро Ясуда каждую неделю приезжал на Хоккайдо.

— Света-тян очень хороша собой, умна, образована, воспитана, неплохо знает наш язык, — убеждал супругу Ясуда.

— Все так, — соглашалась с мужем Кадзуми, — но полюбит ли она Таро? Захочет ли оставить ради него свою родину, друзей, близких? Сможет ли Таро сделать так, чтобы Света-тян не тосковала?

— Таро взрослый мужчина, достойный продолжатель нашего рода, отличительной чертой которого являются преданность и ответственность, он будет должным образом заботиться о своей семье и сделает так, чтобы его жена была счастлива.

— Будет ли Таро любить ее так же, как ты меня?

— Любить? Конечно, будет! — в этом Ясуда-сан не сомневался. — Я внимательно наблюдал за окружающими и уверяю тебя – ни в одних мужских глазах не было равнодушной холодности, когда рядом появлялась Света-тян.

— Но, может быть, она уже любит кого-то? Более того, помолвлена с кем-то?

— Я узнавал, — с довольной улыбкой ответил Ясуда, припомнив свое небольшое расследование. — Света-тян не связана ни с кем никакими обязательствами. Ее родители умерли, близких родственников, с которыми она поддерживала бы отношения, тоже нет. Ничто не помешает ей сделать свой выбор, а Таро – я знаю, что наш сын проявит себя с наилучшей стороны. Они полюбят друг друга.

«Любовь… — с ностальгическим вздохом подумал про себя Ясуда, покидая Черепанова. — Дети, — так он уже не раз называл в мыслях Таро и Светлану, — непременно полюбят друг друга».

Николай Кронидович проводил гостя и попросил Раису Николаевну заварить ему крепкого чая. Он устал от недолгого, но непростого разговора, который, к тому же, пришлось вести не на родном языке.

«Не ожидал, что на старости лет придется «выдавать замуж» своих сотрудников, вернее, наоборот, отказывать свату. Нелепая ситуация! Неужели этот самурай считает, что можно вот так запросто распоряжаться судьбой человека? — поразился Черепанов. — Средневековье какое-то! Свои обычаи они лелеют, а о наших ни черта не знают и знать не хотят. Одно хорошо, — вдруг пришло ему в голову, — что Ясуда пришел ко мне, а не вздумал просить руки Светланы у Вадима как ее непосредственного начальника. — Николай Кронидович даже зажмурился, представив себе реакцию Медведева. — Вот уж, действительно, бог миловал! Влюблен ведь, дурень, в девчонку по уши, но изводит и ее, и себя так, что впору вмешиваться».

Черепанов глотнул обжигающего, как он любил, полночно-черного чая и задумался.

«А стоит ли? В такой ситуации и родные дети не очень-то слушают родителей, — Николай Кронидович припомнил скоропалительное замужество Наташи Новоселовой, пригрозившей уйти из дома, если родители не согласятся с ее выбором. — А тут? И каким образом?»

Он мысленно составил приказ следующего содержания: «Командиру первой оперативно-спасательной группы капитану внутренней службы Медведеву Вадиму Дмитриевичу и сотруднице службы психологической поддержки Медведевой Светлане Александровне «выяснить отношения». Об исполнении доложить не позднее такого-то числа».

Черепанов усмехнулся, вообразив, как отдает подобный приказ на подпись директору: «А следующим приказом меня сошлют на пенсию, не забыв все полагающиеся в таком случае вежливые формулировки про многолетнюю службу и неоценимый вклад, но думая при этом, что старый пень окончательно сошел с ума и нужно побыстрее отправить его на покой, пока в лысую башку не пришли еще какие-нибудь маразматические идеи».

Он представил себе, как Вадим, комкая копию врученного ему под роспись приказа, с каменным лицом подходит к Светлане и выдавливает из себя что-нибудь вроде:

— Так… Ну… Это… Я видеть тебя не могу!

На что Света отвечает ледяным тоном:

— Взаимно!

При этом до них вдруг наконец-то доходит, что каждый хотел сказать на самом деле.

«Поцелуй в диафрагму. Хэппи-энд! — с улыбкой подумал Николай Кронидович. — Но никакими приказами этого не добиться, пока они сами не поймут, что любят друг друга, так что я, пожалуй, еще поработаю».

* * *