Институт идеальных жен

– Именно! – категорично заявила Амелия. – И вообще, что вам стоит изобразить, будто вы помолвлены с Мейбл? Это сделает картину более убедительной.

– Абсолютно ничего, – отозвался Рейнард. – Мне даже ничто не мешает жениться на Мейбл по-настоящему!

Этьен нахмурился, Амелия поджала губы. Оба весьма красноречиво давали понять: кое-что графу Аттисону все-таки помешает.

– Право, думаю, женитьба – это лишнее, – поспешно сказала я.

– Да, не спорю, жизнь во грехе имеет свои прелести! – весело согласился Рейнард. – Встречаешь приятную во всех отношениях особу, вспоминаешь, что не женат, и думаешь: «Какая прелесть!»

Подруга обиженно засопела, и я поспешила вмешаться:

– Полагаю, лишнее притворство никому не пойдет на пользу. Амелия представит меня как свою компаньонку. Этого будет достаточно, чтобы объяснить мое присутствие. Хорошо?

Она кивнула в знак того, что не возражает, и все равно обрушилась на Рейнарда:

– Если вам так противен брак, почему же вы не разорвали нашу помолвку?

Граф Аттисон насмешливо взглянул на невесту.

– А вы сами как думаете? – спросил он. – Кстати, Этьен, мне интересно, как ты потом собираешься объяснять все родителям?

– Что-нибудь придумаю, – мрачно отозвался тот. – Но пока остается угроза со стороны Годфри, придется соблюдать конспирацию. А сейчас мне стоит узнать, есть ли здесь отдельные гостиные для того, чтобы пообедать в семейном кругу.

Гостиная нашлась. Думаю, на кухне поднялся самый настоящий переполох, но в итоге нам подали весьма вкусный обед, настолько приближенный к праздничному, насколько это было возможно устроить в столь краткие сроки. Слуги, вносившие в столовую блюдо за блюдом, улыбались и излучали всяческую доброжелательность, что красноречиво свидетельствовало: не только в пансионе Святой Матильды обучают искусству лицемерия.

Стол накрыли на шестерых: Этьена и его родителей (Августа и Розалинду Ламбер), Рейнарда, Амелию и меня. Я пыталась этого избежать, воспользовавшись положением мнимой компаньонки и под таким соусом пробормотав, что мне, наверное, лучше будет удалиться. Но соседка одарила меня воистину убийственной улыбкой, откровенно предупреждавшей: надумаешь ускользнуть от ответственности – убью! После чего во всеуслышание заявила, что ее компаньонка непременно должна обедать за общим столом, со всеми на равных. Не зверь же она, Амелия, бездушный, в самом деле! Рейнард тут же начал поддакивать, явно имея свои корыстные мотивы. Пришлось уступить, тем более что этот подход был по-своему справедлив: весь этот спектакль игрался в первую очередь ради моего спасения от мистера Годфри. Так что я осталась.

Мы расселись. Леди Розалинда, как старшая из присутствующих дам, прочитала короткую молитву, и слуги начали накладывать нам еду. По гостиной поплыли умопомрачительные запахи. Первая странность случилась, когда разливавший вино парень, обслужив мать Этьена, приблизился к Амелии.

– Нет-нет, – поспешила вмешаться графиня Ламбер, едва бутылка наклонилась над пустым еще бокалом.

Слуга отдернул руку, и темно-гранатовая жидкость так и не потекла из узкого горлышка в прозрачный бокал.

– Вам не следует пить вино, юная леди. – Леди Розалинда произнесла эти слова с материнской улыбкой на лице, но за доброжелательностью скрывалась требовательность и жесткость, которым сложно было идти наперекор. – Лучше возьмите воды. Или, быть может, здесь найдется какой-нибудь свежий сок?

Амелия отступать не привыкла и тем более не любила, когда ей указывали.

– Отчего же? – возразила она. – Я очень люблю это вино.

– Понимаю, милочка, но теперь вам придется заботиться не только о себе. – И вновь за милой улыбкой – тон, не допускающий пререкательств. – В вашем положении следует отказаться от крепких напитков. Они могут повредить здоровью малыша.

Этьен спрятал лицо в салфетке, а пальцы Рейнарда, сжимавшие вилку, побелели.

– Малыша? – вспыхнула Амелия. – Вы заблуждаетесь. Уверяю вас: я вовсе не… я не в тягости, если вы это имели в виду.

– Вот как? – нахмурилась леди Розалинда. Отменять свой запрет она не спешила, и бедолага-слуга продолжал стоять возле «невесты», если можно так выразиться, с бутылкой наголо. – Но я подумала, что такой скоропалительный брак… должен иметь под собой весьма веские основания. Да и ваша полнота говорит в пользу моей версии.

Неприятно удивленная Амелия округлила глаза и окинула взглядом собственную фигуру. Я поступила аналогично: как-никак разница между нами была совсем небольшая, оттого мы и могли носить одни и те же платья. Вроде бы все в порядке. Мы конечно, не такие тощие, как если бы несколько месяцев промаялись чахоткой, но и пышечками нас тоже никак не назовешь. Должно быть, леди Ламбер изучала Амелию через воображаемое увеличительное стекло – как и положено рассматривать будущую невестку.

– Матушка, ты можешь нисколько не сомневаться: леди де Кресси вовсе не ждет ребенка, – вмешался Этьен, косясь на слугу, который ловил каждое слово.

Казалось, такое заверение должно было обрадовать графиню, явно считавшую, что на ее сына ведется охота. Но нет, она еще сильнее сдвинула брови.