Институт идеальных жен

— Наверное, разрыв — это очень тяжело, мой мальчик, — как ни в чем не бывало продолжала графиня.

— Ну что вы! — язвительно отозвался Рейнард. — Я с самого начала знал, что мы с Амелией слишком разные, а уж после того, как она одна съела все конфеты, точно понял, что мы совершенно не подходим друг другу.

— О да! — язвительно отозвалась подруга. — К тому же Рейнард храпит и ругается, как портовый грузчик.

— Храпит как раз Этьен, — возразил Рейнард.

— Значит, ругательств вы не отрицаете?

— Храпит? — графиня Ламбер обеспокоенно взглянула на Амелию. — Откуда такие сведения?

— Наши комнаты находятся по соседству, и я всю ночь не могла сомкнуть глаз, — наябедничала та.

— Меньше надо было есть конфет! — совершенно бессердечно отозвался граф Аттисон.

— Дорогой, — графиня Ламбер обеспокоенно взглянула на супруга. — Видишь, как хорошо, что мы приехали! А ты еще сомневался!

Судя по взгляду, которым граф одарил супругу, его сомнения лишь усилились, но графиню это не смутило.

— Милейший, — обратилась она к подоспевшему трактирщику, — надеюсь, у вас есть свободные комнаты?

— Даже свободная клетка, мадам, — отозвался тот, грустно посматривая на вышеупомянутый предмет.

— Нет, клетка мне не нужна, разве что… — она смерила нас всех каким-то странным взглядом, потом взглянула на клетку и покачала головой, словно убеждаясь, что ни один из нас туда не поместится. — Нет, мы обойдемся без нее. Но я все равно хотела бы привести себя в порядок. Дорогой?

Граф вздохнул и последовал за женой вверх по ступеням.

— Ну и что вы все опять затеяли? — ехидно поинтересовался Рейнард, когда шаги графа и графини затихли, а этажом выше захлопнулась дверь.

— Рейнард! Если правда о Мейбл всплывет, сюда может заявиться мистер Годфри. Ты же не хочешь, чтобы он начал предъявлять на нее свои права? — сердито прошипел Этьен.

— Да? — Его кузен озадаченно потер нос. — Наверное, не хочу.

— Именно! — категорично заявила Амелия. — И вообще, что вам стоит изобразить, будто вы помолвлены с Мейбл? Это сделает картину более убедительной.

— Абсолютно ничего, — отозвался Рейнард. — Мне даже ничто не мешает жениться на Мейбл по-настоящему!

Этьен нахмурился, Амелия поджала губы. Оба весьма красноречиво давали понять: кое-что графу Аттисону все-таки помешает.

— Право, думаю, женитьба — это лишнее, — поспешно сказала я.

— Да, не спорю, жизнь во грехе имеет свои прелести! — весело согласился Рейнард. — Встречаешь приятную во всех отношениях особу, вспоминаешь, что не женат, и думаешь: «Какая прелесть!»

Подруга обиженно засопела, и я поспешила вмешаться:

— Полагаю, лишнее притворство никому не пойдет на пользу. Амелия представит меня как свою компаньонку. Этого будет достаточно, чтобы объяснить мое присутствие. Хорошо?

Она кивнула в знак того, что не возражает, и все равно обрушилась на Рейнарда:

— Если вам так противен брак, почему же вы не разорвали нашу помолвку?

Граф Аттисон насмешливо взглянул на невесту.

— А вы сами как думаете? — спросил он. — Кстати, Этьен, мне интересно, как ты потом собираешься объяснять все родителям?

— Что-нибудь придумаю, — мрачно отозвался тот. — Но пока остается угроза со стороны Годфри, придется соблюдать конспирацию. А сейчас мне стоит узнать, есть ли здесь отдельные гостиные для того, чтобы пообедать в семейном кругу.

Гостиная нашлась. Думаю, на кухне поднялся самый настоящий переполох, но в итоге нам подали весьма вкусный обед, настолько приближенный к праздничному, насколько это было возможно устроить в столь краткие сроки. Слуги, вносившие в столовую блюдо за блюдом, улыбались и излучали всяческую доброжелательность, что красноречиво свидетельствовало: не только в пансионе Святой Матильды обучают искусству лицемерия.

Стол накрыли на шестерых: Этьена и его родителей (Августа и Розалинду Ламбер), Рейнарда, Амелию и меня. Я пыталась этого избежать, воспользовавшись положением мнимой компаньонки и под таким соусом пробормотав, что мне, наверное, лучше будет удалиться. Но соседка одарила меня воистину убийственной улыбкой, откровенно предупреждавшей: надумаешь ускользнуть от ответственности — убью! После чего во всеуслышание заявила, что ее компаньонка непременно должна обедать за общим столом, со всеми на равных. Не зверь же она, Амелия, бездушный, в самом деле! Рейнард тут же начал поддакивать, явно имея свои корыстные мотивы. Пришлось уступить, тем более что этот подход был по-своему справедлив: весь этот спектакль игрался в первую очередь ради моего спасения от мистера Годфри. Так что я осталась.

Мы расселись. Леди Розалинда, как старшая из присутствующих дам, прочитала короткую молитву, и слуги начали накладывать нам еду. По гостиной поплыли умопомрачительные запахи. Первая странность случилась, когда разливавший вино парень, обслужив мать Этьена, приблизился к Амелии.

— Нет-нет, — поспешила вмешаться графиня Ламбер, едва бутылка наклонилась над пустым еще бокалом.

Слуга отдернул руку, и темно-гранатовая жидкость так и не потекла из узкого горлышка в прозрачный бокал.