Инструктор по любви

– Мне не нужно вас слышать. У меня есть дочь, – директриса сжимает челюсть, и на её лбу проступают капельки пота. – И я бы ни за что не хотела, чтобы у неё был такой преподаватель, как вы.

– Это ваше право. Я сказал всё, что хотел, – Маэль откидывается обратно, расставив ноги шире, и опускает взгляд вниз.

– Вы не представляете, каково это. Каково сейчас миссис Аллен-Беннетт, которой приходится выслушивать ваши грязные речи про её племянницу, – директриса коротко кивает в сторону тётушки.

– Почему-то я почти уверен, что это совсем далеко от правды, – Маэль небрежно усмехается. – Миссис Беннетт даже не пытается защитить свою племянницу. Правда думаете, что ей не всё равно?

Чувствую, как накаляется атмосфера в кабинете директора, и моё сердце начинает ускорять свой ритм. Миссис Берг раскрывает рот в удивлении: видимо, из-за того, что Маэль посмел замахнуться на святое – на родительство, а ведь он не имеет никакого права рассуждать на эту тему, потому что ни черта об этом не знает. Мисс Сандберг, поджав губы, опускает голову вниз, и я понимаю: она снова согласна с Маэлем и просто не хочет этого показывать.

Мисс Сандберг, кажется, это тот самый момент, когда вы начинаете жалеть, что устроились на работу в этот долбанный лагерь?

– То, как я воспитываю свою племянницу, мистер Мартен, вас вообще не касается, – непринуждённо произносит Агнес. – Если вам плевать на ваш статус в обществе, это не значит, что всех остальных это также не волнует, – Агнес делает короткую паузу и встречается с Маэлем глазами. – Ах, да, я забыла. У вас ведь нет никакого статуса и терять вам нечего. Мизерная зарплата инструктора канатной дороги, никаких перспектив, проблемы в семейной жизни, и находите вы единственное утешение, общаясь с такими малолетками, как Леона. Дорогая, без обид, – тётушка наклоняется вперёд, коснувшись моего предплечья, а я отдёргиваю руку. Малолетка. – Вы, мистер Мартен, так и останетесь неудачником по жизни, в отличие от моей племянницы, которая вскоре поймёт, что такие мужчины, как вы, ей не нужны. Вы просто не её уровень. Не наш уровень, – Агнес отодвигается обратно, вновь накинув одну ногу на другую.

– Я очень рад, что вы достойно оцениваете свои успехи в бизнес-индустрии, миссис Беннетт, только вот это всё неважно, – ровным голосом произносит Маэль, продолжая смотреть тётушке прямо в глаза. – Неважно, когда ваш ребёнок страдает от расстройства пищевого поведения и истощает себя до невозможности, ведь считает себя самым ужасным на свете, – Маэль бросает короткий взгляд на меня, а я прячу глаза в пол, снова почувствовав стыд за свои глупые переживания. – Ваш ребёнок страдает и чувствует полное одиночество и опустошение, а вы об этом даже не знаете. Вы успешны, но вовсе не в той сфере, которая по истине имеет значение.

– Мистер Мартен, вы переходите всякие границы. Раз у вас не получилось сохранить собственную семью, вы не имеете права говорить о чужих. У вас есть жена, а вы крутите роман со своей студенткой, ещё и позволяете себе критиковать методы воспитания её опекуна.

Похоже, миссис Берг предпочитает не разбираться в ситуации, а рубить с плеча. А ещё я начинаю чувствовать, что она на грани: ещё чуть-чуть и произойдёт взрыв, который накроет нас всех лавиной непонимания и ярости. Начинаю злиться, снова, словно по кругу сменяю эмоции от недоумения до гнева, и миссис Берг наконец заканчивает тираду небрежным:

– Я желаю, чтобы у вас никогда не было детей, мистер Мартен.

А вот и грань. И вы, миссис Берг, её не просто переступили. Вы её перепрыгнули. Безжалостно, жестоко, по-варварски.

Маэль медленно поднимает голову. Моё дыхание сбивается. Забив на все их глупые запреты, рассматриваю с нежностью каждый сантиметр, каждый миллиметр его лица. Оно оказывается не просто бесстрастным. Оно оказывается совершенно безжизненным.

– Вы немного опоздали, – едва слышно проговаривает Маэль, и его грузный взгляд практически придавливает директрису к полу. – А я желаю вам не делать поспешных выводов о людях и строить мнение о них, не опираясь на абсолютно бесполезные правила, – Маэль встаёт на ноги и отодвигает свой стул назад. – Я напишу заявление об уходе и уеду. Как вы пожелаете.

Миссис Берг не успевает ахнуть, и Маэль резко разворачивается, намереваясь покинуть этот чёртов кабинет раз и навсегда.

Да. Я бы тоже не хотела иметь ничего общего с людьми, которые говорят мне такие вещи.

– Маэль, подожди! – подрываюсь с места, вскакивая на ноги.

Миную ошеломлённую тётушку, которая не успевает отреагировать, и хватаю Маэля за рукав.

– Извини, мне нужно собираться, – Маэль аккуратно убирает мою руку и, даже не взглянув на меня, выходит из кабинета.

Стою пару мгновений, провожая удаляющуюся спину мистера Мартена взглядом, а моё сердце разрывается на мельчайшие куски, словно его кинули в чёртову мясорубку. Как я их ненавижу! Эти ужасно невежественные женщины надавили на самое больное: на детей и их наличие. И не просто на детей, а на его детей. На его не родившуюся дочку, по которой он скорбит вот уже почти семь лет.