Инструкция к любви (не) предъявляется

— Пару недель режима покоя, а пока можете езжать домой, — мило советует медсестра, которая вышла из отцовской палаты. — Не сидите тут, все равно пока вас не впустят к нему, — она снисходительно улыбнулась, затем удалилась, оставив нас с матерью одних наедине.

— Тима, почему ты так сказал? — спросила мама, нахмурив брови. В коридоре были только мы, даже неуютно стало.

Я покачал головой, не понимая, о чем она сейчас. Женщина села на скамью около стены, облокотилась о нее и закрыла глаза.

— Мам, — сел рядом, взяв ее руки в свои, — ты в порядке?

— Тима, дорогой, почему ты решил, что мы с папой не любим друг друга? — она не обращает внимания на мой вопрос, задает свой. Открыв глаза, смотрит в упор и ждет ответа. Я кивнул, хотя мне не следовало в порыве гнева такое говорить.

— Не бери в голову, я сказал лишнего, — стараюсь сгладить момент улыбкой, но мама все же со всей серьезностью смотрит на меня. Бледная и уставшая, но безумно красивая женщина передо мной, которая обладает своей внутренней силой и характером. Она научилась жить с отцом, даже, когда он выносил ей мозг, хуже, чем мне сейчас. И она его действительно любит. — Все мое детство прошло в вашей ругани между собой. Да, я был мелким, потом подростком, и вы считали, что ничего не замечаю. Но, мам, я видел, как ты плакала, когда он доводил тебя. Слышал твои слова, что «накой черт ты согласилась выйти за него». И… — я запнулся, — я знаю, что ты его вторая жена, а первая ушла, когда ты заявилась к нему мной беременная. Потому посчитал, что ваш брак всегда был тебе ненавистен, но ты не могла просто так уйти от него.

— Что ты, Тимка, — голос мамы дрогнул. Она обняла меня, крепко прижимая к своей груди. — Я люблю твоего отца, и он меня. Да, случались ссоры и скандалы, но не в тебе дело, сынок. Ты самое лучшее, что с нами произошло. А твой папа действительно был женатым, но они не жили на тот момент вместе, когда мы встретились с ним. Ты не причина, по которой мы сошлись, если ты об этом, — она улыбнулась по-матерински, выпустил меня из своих объятий. Улыбается, а слезы туманят глаза. Она их смахивает.

— Мама, — зову ее, и она поднимает голову, — та девушка, про которую я говорил дома. Она дорога мне, понимаешь?

— Да, — искренне отвечает.

— И, если я сейчас не сделаю шаг навстречу к ней – я ее потеряю, — мой голос даже дрогнул, хотя такого мне абсолютно не свойственно.

— Так чего ты сидишь тут? — она хохотнула. — Отец под присмотром, и, кстати, сынок, правильное решение все же ты принял. Мы живем лишь раз, и тратить драгоценное время на тех, кто тебе не мил, — она цыкнула, а потом снова улыбнулась. — Я поговорю с отцом и с матерью Стефы. Думаю, как мать, она должна понять свою девочку. У наших мужей часто заскоки случаются с идеями. Справимся, — кивает для убедительности.

— Спасибо, мам, — благодарю ее, затем целую в щеку и встаю. Подойдя к двери, я тихонько приоткрыл ее, чтобы краем глаза взглянуть на отца. Чувствую себя идиотом, что так с порога заявился со своим требованием отменить свадьбу. Естественно, следовало подготовить почву, а потом только наседать сверху. Отец уже спал, и мне перед ним стало совестно, что фактически довел до больничной койки. И все же Лера для меня главнее, чем контракт, который был заключен с семьей Грозных.

Осталось только поговорить с Верной. Объясниться, и возможно она простит меня за то, что все это время утаивал от девушки правду.

Глава 13

— Привет, — шепчу в ответ, потому что удивлена и немного ошеломлена появлением перед собой Тимофея. Он обнял меня, даже не спросив, хочу ли я этого. Заглядывает в глаза, ухмыляется. Словно мы не виделись довольно давно. Котов взял мое лицо в свои ладони, поглаживает большими пальцами по щекам, продолжая гипнотизировать взглядом.

— Я не смог дождаться твоего ответа. Терпения не хватило, — признается мужчина, затем обрушивается с поцелуем. Я мгновенно таю в его руках, и хочется, чтобы этот момент длился целую вечность. Обняв его в ответ, мы поглощали друг друга, как будто ничего между нами не было, никаких событий, за последние несколько дней. Я так крепко прижалась к нему, что совершенно позабыла, ведь нахожусь на рабочем месте, и в любую минуту могу быть пойманной за непристойным поведением. Тем более, находясь на этаже Веры Ивановны, нет желания падать в глазах начальницы. Обрываю поцелуй, хотя внутри все клокочет, и душа бушует, прося продолжения. Тимофей без слов понял меня, и не стал настаивать. Он начал гладить мои волосы, зачесывая выбившиеся пряди за уши. — Ты поужинаешь со мной? — разрывает тишину своим сладким голосом. Я же не смотрю ему в глаза и тереблю край его воротника, будто эта часть рубашки гораздо интереснее, чем он сам. Мы по-прежнему стоим в обнимку. Котов не готов меня отпустить, как и я его. Не хочу. Хмурюсь, понимая, как по-собственнически это выглядит. Но этот мужчина украл мое сердце, и я хочу подарить ему свою любовь. Только хочет ли он ее в полной мере? Обдумываю над его предложением, и эта минута растянулась, когда как ответ лежал на поверхности.