Инсургент

Я стараюсь спрятаться, насколько это возможно. Стою на краю комнаты между двумя большими растениями, покрытыми минеральным раствором. Несколько минут ищу глазами Кристину — она стоит на другой стороне комнаты, одетая в желтый цвет Дружелюбия. Заметить Маркуса гораздо легче — он вместе с Джоанной стоит на корнях огромного дерева.

Джоанна держит скрещенные ладони перед собой, ее волосы зачесаны назад. Ранение, благодаря которому она получила свой шрам, задело и ее глаз — ее зрачок настолько расширен, что закрывает собой радужную оболочку. Пока она осматривает ряды Дружелюбных перед собой, левый глаз остается неподвижен.

Но здесь не только Дружелюбные. Здесь есть люди с короткими стрижками и сильно закрученными пучками в духе Отречения, а также несколько рядов людей в очках — Эрудиты. И Кара среди них.

— Я получила сообщение из города, — говорит Джоанна, когда все успокаиваются. — И хотела бы поделиться им с вами.

Она теребит подол рубашки, затем сцепляет руки перед собой. Она, кажется, нервничает.

— Бесстрашные объединились с Афракционерами, — сообщает она. — Они намерены атаковать Эрудитов в течение двух дней. Их борьба будет вестись не только между армиями Эрудитов и Бесстрашных, но и против невинных Эрудитов и их знаний, которые те приобрели с таким трудом.

Она осматривается, глубоко вздыхает и продолжает:

— Я знаю, что не являюсь лидером и не имею права обращаться к вам таким образом, — говорит она. — Но я надеюсь, что вы простите мне мой вопрос: можем ли мы пересмотреть решение о сохранении нейтралитета?

Слышен шум. Он не имеет ничего общего с гамом Бесстрашных — этот шум мягкий, будто шелест птичьих крыльев.

— Благодаря нашим отношениям, мы знаем Эрудитов лучше, чем любую другую фракцию, и, несмотря на последние события, знаем, насколько важна их роль в обществе, — замечает она. — Их следует защитить от этой ненужной бойни, если не потому, что они люди, то потому, что мы не сможем жить без них. Я предлагаю войти в город в качестве миротворцев, с целью пресечения крайних форм насилия любым возможным способом. Пожалуйста, обсудите это.

Дождь пылью летит со стеклянных панелей над нашими головами. Джоанна сидит на корне дерева, ожидая, но Дружелюбные не спешат устраивать дискуссию, как это было в прошлый раз. Шепот, почти неотличимый от дождя, превращается в нормальную речь, и я слышу, как некоторые голоса поднимаются над другими, почти переходя в крик.

Каждый громкий голос заставляет меня вздрагивать. Я через многое прошла в своей жизни, особенно в последние два месяца, но ничто не пугало меня так же сильно, как споры между Дружелюбными.

Я решаю не ждать, иду по краю комнаты, смотря на Дружелюбных, которые вскакивают на ноги, машут руками и перепрыгивают через корни. Некоторые из них смотрят на меня, и хотя я в красной рубашке, по татуировке на ключице даже на расстоянии яснее ясного, кто я.

Останавливаюсь у ряда Эрудитов. Кара встает, когда я подхожу, скрестив руки.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она.

— Я пришла, чтобы рассказать Джоанне, что происходит, — отвечаю я. — И попросить вас о помощи.

— Меня? — говорит она, — Почему…

— Не тебя, — говорю я, пытаясь забыть, что она говорила о моем носе, но это сложно. — Всех вас. У меня есть план, как сохранить данные вашей фракции, но мне нужна ваша помощь.

— На самом деле, — говорит Кристина, появляясь за моим левым плечом. — У нас есть план.

Кара переводит взгляд с меня на Кристину и снова на меня.

— Ты хочешь помочь Эрудитам? — говорит она. — Я в недоумении.

— Ты хотела помочь Бесстрашным, — парирую я. — Думаешь, ты единственная, кто не просто слепо делает то, о чем просит фракция?

— Это соответствует модели поведения, — отвечает Кара. — Стрельба в людей, которые переходят вам дорогу — отличительная особенность Бесстрашных.

Я чувствую, как в горле зарождается крик. Она так похожа на своего брата, от складки между бровями и темных полосок в ее светлых волосах.

— Кара, — вмешивается Кристина. — Ты нам поможешь или нет?

Кара вздыхает.

— Похоже, что да. Я уверена, что и другие тоже. Давайте познакомимся в общежитии Эрудитов, когда встреча закончится, и вы поведаете нам свой план.

Встреча продолжается еще час. К этому времени дождь прекращается, хотя вода все еще стекает по стенам и потолку. Кристина и я сидим у одной из стен, играя в игру, в которой каждый из нас пытается придавить пальцы другого. Она всегда побеждает.

Наконец, Джоанна и прочие руководители обсуждения собираются у корней деревьев. Волосы Джоанны свисают по сторонам ее опущенного лица. Она должна сказать нам результат обсуждения, но она просто стоит, скрестив руки и обняв локти.

— Что происходит? — спрашивает Кристина.

Наконец, Джоанна смотрит вверх.

— Очевидно, нам с трудом удалось прийти к согласию, — сообщает она. — Большинство желает сохранить нейтралитет.

Для меня не важно, пойдут ли Дружелюбные в город или нет, но хотелось верить, что не все из них трусы, для меня подобное решение очень похоже на трусость. Отворачиваюсь обратно к окну.