Интегрировать свет

— О, да. Конечно. Только другая помощь могла бы дать нам гораздо больше. — Интонации дроу резали сарказмом не хуже скальпеля. — Где же был твой блестящий ум на этот раз, Первый Советник? Почему ты не убедил маленький народец присоединиться к нам?

— Я пытался, если ты слышал. — Лод обвёл взглядом шестёрку дроу. — Как и все мы.

— Но из всех нас, кажется, только тебя нисколько не волнует провал. Так сблизился со своими драгоценными пленниками, что в душе уже надеешься на победу светлых? Ну да, ты ведь должен быть рад, что наконец можешь поболтать с кем-то из соплеменников…

— Шансы на успех переговоров по этому вопросу изначально были нулевые. К сожалению, я ещё ни разу не ошибся в подобных расчетах.

— Расчёты. Шансы. В этом весь ты. — Лундвинэл резко, с невыносимым скрипучим звуком отодвинул свой стул. — Мне иногда хочется вскрыть тебе грудную клетку и посмотреть, есть ли в ней сердце. — Он встал. — Тебе вообще известно, что такое чувства?

— Лу, — Лод неторопливо поднялся на ноги, и все дроу последовали его примеру, — я всё понимаю, но советую тебе брать пример с отца. В такое тяжёлое время позволить боли утраты взять над собой верх… нехорошо по отношению к нашему народу.

— Нашему, — повторил дроу.

«Но не твоему», читалось в его словах.

Дроу с тревогой переглядывались, однако эти двое смотрели только друг на друга: мужчина, потерявший брата, и мужчина, убивший этого брата.

И хоть они просто стояли, разделённые столешницей тёмного дерева — я почти слышала, как звенят в воздухе невидимые клинки.

— Обвинение в измене, Лу — серьёзное обвинение. Но если оно беспочвенно, это тяжкое оскорбление. А ты знаешь, что я всегда отвечаю на оскорбления. В свойственной мне манере. — Голос Лода ласкал, как шёлк. — И только потому, что я безмерно уважаю тебя, твоего отца и твой дом, я спрошу тебя… всего один раз: ты действительно хотел меня оскорбить?

Какое-то время его оппонент молчал.

А потом, также молча, приложил ладонь к сердцу, низко склонил голову — и, стремительно развернувшись на каблуках, вышел из зала.

— Извинения приняты, — бросил Лод ему в спину. — Господа, наш совет окончен. Благодарю.

В тот момент, когда дроу, дружно поклонившись, поспешили покинуть поле моего зрения — я остро осознала, как же люблю этого прекрасного мужчину.

Дождавшись, пока Лод тоже удалится, аккуратно прикрыв за собой двери, я отставила пустую чашку и захлопнула серебряную крышку. Посмотрела на Морти: взгляд принцессы был устремлён на зеркало, и во взгляде этом плескалась печаль.

— Что скажете? — осторожно спросила я. — Раз уж вы… случайно всё слышали.

— Скажу, что разделяю мнение Лу насчёт жалких трусов. — Она вздохнула. — Лепреконы всегда были себе на уме. Они и в прошлый раз вмешались только потому, что понимали: от исхода войны зависит и их судьба. Если б им ничего не грозило, они бы бросили эльфов и людей так же спокойно, как теперь бросают нас. — Морти захлопнула книгу. — Но Лод прав, нас не спасут клинки. Наш единственный шанс — предотвратить войну. Потому что выиграть её, с помощью лепреконов или без неё, шансов нет.

Я задумчиво кивнула, прекрасно осознавая её правоту. Хотела было поподробнее расспросить об этом Лу, но передумала: вспомнила нечто поважнее, чем скорбящий брат моего неудавшегося убийцы.

— А что за драконьи жемчужины?

— Величайшее сокровище нашего народа. Вернее, когда-то было им. — Принцесса печально улыбнулась. — Ты не задумывалась, откуда мы берём еду, которую под горами, как ты понимаешь, достать довольно трудно?

— Ну, скот может пастись в горах…

— А хлеб?

— От лепреконов.

— Одной помощью от лепреконов целый народ не прокормишь, — справедливо заметила Морти. — Хотя большую часть тех же овощей и фруктов нам приходится брать именно у них, но без драконьих жемчужин… Это камни, которые можно найти только в желудке дракона. Помимо редкостной красоты они обладают уникальными магическими свойствами: приумножают то, с чем соприкасаются. И если опустить жемчужину в горшок с двумя зернышками пшеницы, то через час он наполнится зерном до краёв.

Я невольно присвистнула, пусть и неумело.

Ничего себе артефактик.

— Да, это великая ценность. — Морти правильно истолковала мою реакцию. — И добывал её в основном наш народ. Мало кто может справиться с драконом, и тут недостаточно даже одной эльфийской ловкости: пока жемчужина пребывает в желудке дракона, она даёт ему недюжинную силу, здоровье… и способность почти мгновенно заживлять любые раны.

Моментальная регенерация, значит.

— Я думала, драконы сами по себе такие сильные.

— Мы тоже так думали. Но опытным путём выяснили, что нет.

— А если жемчужину проглотит человек или дроу? — я с энтузиазмом прикидывала потрясающие возможности подобного «имплантата».

— Да, было бы здорово, если б на нас они оказывали такое же действие. — Принцесса понимающе кивнула. — Но что нормально для драконов, смертельно для нас. Человек, эльф, дроу или лепрекон… кто бы из них не проглотил жемчужину, он умрёт.