Интегрировать свет

— А, ну если только так. — Внезапная мысль заставила меня посерьёзнеть. — Я не понимаю… почему Алье понравилась Навиния? И почему он понравился ей?

Лод тоже перестал улыбаться.

— Он же… то, что он сделал… это должно было унизить её, заставить ненавидеть его и себя, — под внимательным взглядом колдуна меня вдруг потянуло пригладить чёлку. — И почему тогда?

Он задумчиво сжал двумя пальцами воротник своей рубашки.

— Ты никогда не думала, что некоторым нравится чувствовать себя жертвами?

Вопрос был неожиданный. И заставил меня крепко задуматься.

Даже я — за свою недолгую жизнь — встречала женщин, которые жили с мужчинами, делавшими их несчастными. И зачастую они не желали ничего менять, хотя имели для этого все возможности. Однако я всегда склонялась к мысли, что им просто не хватает силы воли.

Но, если взглянуть на это с другого ракурса…

— Некоторые любят несвободу, — не дожидаясь ответа, продолжил Лод. — Пусть даже они никогда не признаются себе в этом. И если они встретят того, для кого делать тебя несвободным — нормальный способ любить…

Он качнул головой, почти неуловимым движением; а я смутно начала понимать, в чём тут дело.

В том, что Навиния долго провоцировала мужчин на то, чтобы не ей подчинялись, а подчинялась она — и наконец встретила того, кто с удовольствием поддался на её провокацию. В итоге каждый получил то, что хотел: она — возможность чувствовать себя жертвой, наслаждаясь своей слабостью, он — возможность чувствовать себя хозяином положения, наслаждаясь своей силой.

Но все имеют право на свои маленькие причуды.

Пока они не вредят окружающим, по крайней мере.

— Я заметил, как Навиния смотрела на Алью. Когда впервые его увидела. — Лод встал. — Он пришёл и сказал «ты моя», не спрашивая её мнения и позволения — и это было тем, чего она ждала. Ей нужен был тот, кто возьмёт над ней верх, тот, кто не станет под неё подстилаться. А Алье… Алье нужна та, кто сможет быть с ним на равных. Примет его таким, какой он есть, с его худшей стороной. И его демонов — тоже.

— А те придворные дамы Морти, о которых ты говорил? Я так поняла, в Алью многие влюблены. И они наверняка знали про его… увлечения.

— О, они в любом случае смотрели на него снизу вверх. И либо отказывались верить в то, что он делал, либо надеялись, что он исправится, когда его ледяное сердце растопят любовью. В отличие от принцессы, которую его увлечения нисколько не отпугнули: иногда мне кажется, что ей вообще страх неведом, — голос Лода звучал иронично. — А я знаю, что Алья исправится, но… когда принимают даже твоего дракона, это высшая степень близости.

Он замолчал, вдруг задумавшись о чём-то. Но вместо того, чтобы тоже обдумать его слова, царапнувшие меня странным резонансом — я вспомнила первую встречу Альи и Навинии, которую некогда наблюдала в зеркальце.

Помнится, я тогда гадала, какие чувства отражаются на лице Навинии, которое я не могла видеть… видимо, ничего из того, о чём я думала. И на самом деле не было никакого насилия: была ещё одна «милая игра». Уже с её стороны.

В непокорную деву, которая сдаётся на милость победителя.

— И поэтому тогда ты отдал её Алье? — наконец поняла я. — Потому что знал, что они найдут друг друга?

— Предполагал, — невозмутимо поправил колдун. — И надеялся. — Он улыбнулся. — Если ты проголодалась, можем пообедать вместе.

Внезапная смена темы, однако… впрочем, я и так услышала ответы на многие свои вопросы.

Да, моё дорогое отражение из зазеркалья, ты ничего и никогда не делаешь просто так.

— С превеликим удовольствием.

Память вернула меня к началу нашего разговора — и, пока Лод отдавал Акке распоряжения насчёт обеда, я уставилась на рунные цепочки невидящим взглядом.

Я не знаю, почему Морти так любезна со мной. Никогда не поверю, что она собирается хранить верность нелюбимому мужу, сдав Лода на руки другой. А жизнь научила меня одной простой вещи: если человек, который тебе ничем не обязан, вдруг ведёт себя со сверхъестественной доброжелательностью — скорее всего, за этим последует подстава.

И хоть мне очень хочется верить, что Морти действительно тот ангел, каким кажется… пожалуй, в ближайшее время мне стоит очень внимательно смотреть себе под ноги.

По крайней мере, с ней.

Я покосилась на колдуна, вспоминая вчерашний вечер.

Я поверю тебе, Лод. Хотя бы потому, что у меня слишком мало точек опоры, помогающих мне жить и сохранять здравомыслие, и ты — главная из них. Ведь у меня действительно не осталось никого, кроме тебя.

Я поверю, что ты мой друг. Я даже поверю, что моя любовь не безответна. Ты не обещал не лгать мне, но ложь входит в моё представление о предательстве. А ты обещал не предавать меня.

Значит, если я верю тебе — я верю и в твою любовь.