Интеллигенция в тумане

Его интеллигентность (в эпоху постмодерна, в эпоху просто-выживания это слово совершенно неуместно и справедливо вызывает смех: еще одна и последняя секуляризация) выталкивала его за пределы узкоэкономического мировоззрения. Говорят, он потрясающе знал поэзию: от Тютчева до Бродского. Вторым браком он был женат на дочери Аркадия Стругацкого. Может быть, это как-то сказалось на обостренном восприятии будущего Гайдаром? Одним словом, это был один из последних интеллигентов и один из последних героев. Это был скромный герой, то есть настоящий. И, как водится, бессребреник. Он не брал на лапу, а когда ему пытались что-то принести в его рабочий кабинет, он багровел от ярости и выходил из себя. В 1998 году он потерял свои сбережения, потому что «забыл вынуть» их из банка, хотя как экономист и как политик не мог не понимать, что на пороге дефолт. Все умные и информированные это заранее сделали, а он забыл.

Его роком стали реформы. Он увлекался Сперанским. Он примерял к нам сначала югославский и венгерский реформаторский опыт, а затем чилийский. К октябрю 1991-го, когда он встретился с Ельциным, у него в голове уже сложилась философия реформ и их прагматика. Он уже гнул свою линию. И Ельцин, похоже, испытал на себе обаяние его внутренней силы. В конце 1991 года Гайдар сделал тот самый шаг в историю: судьба стучалась в двери и он их отворил. Это отличает его от античных трагических героев: тех судьба несет. Не они, а через них. Гайдар — человек собственных, личных решений. Упертый. Крепкий орешек. Это легко читается в его манерах и даже в его внешнем облике.

С осени 1991-го и до конца 1992 года он во многом изменил историю России, запустив ее новый сценарий. Его реформы и то, что за ними последовало, на мой взгляд, пока не поддаются ни двузначной, ни пятибальной шкале оценок. Никто сейчас не может с полной уверенностью сказать, как нам, то есть нашей власти, следовало себя вести в условиях цепной реакции разложения советской системы. Реформы Гайдара, безусловно, содержали большую долю риска. Но за ними не последовала гражданская война, как это обычно бывает в переломные моменты нашей истории. Россия обошла югославский вариант по касательной. Оказалось, что мы сохранили некий ресурс самодеятельности, и именно за счет него страна вошла в большой мир, не взорвавшись при этом. Более того, этот ресурс оказался до известной степени самовозобновляемым. И если бы не отъезд за границу сотен тысяч самых предприимчивых и талантливых...

Была, разумеется, и другая сторона: залоговые аукционы и инвестиционные конкурсы. Но главное, гайдаровская модернизация легла на неподготовленное, во многом архаическое общественное сознание. И осложнений было не избежать. Номенклатура и бандиты разворовали Россию за несколько лет. Так у нас сложилась частная собственность. Реакцией на этот беспредел и стал Путин, но, как у нас водится, вместо нормального выравнивания ситуации мы получили откровенно патерналистский вариант власти, провоцирующий стагнацию, и очередное выдавливание в полуподполье всех, кто хочет думать и жить собственной головой.

Как любой трагический герой, Гайдар прошел свой путь до конца. Во многом это был крестный путь. Я вспоминаю его приезд в Пермь несколько лет назад. Он выступал в классическом университете. С мест поднялись несколько человек, чтобы высказать ему свои обиды. Он отвечал каждому, и было видно, что он по-прежнему следует своему Выбору.

Source URL: http://www.saltt.ru/node/6372

* * *

О дате, которая никогда не станет праздничной

Вячеслав Раков /24 февраля 2011

Мы ее уже проехали. Это 19 февраля. Пару дней спустя перед лекцией я попросил студентов-историков вспомнить, какое событие из нашего прошлого приходится на это число. Никто не вспомнил. А между тем, нынешнее 19 февраля — юбилейное: 150 лет назад был оглашен Манифест об освобождении российских крестьян и в России начал переписываться старый социальный контракт. Его первую формулу мы встречаем уже в «Повести временных лет»: новгородцы приглашают варягов и говорят: «Земля наша велика и обильна, а порядка нет... Приидите и володейте нами». Варяги защищают нас от врагов, занимают княжеские столы, ведут междоусобные войны и вообще занимаются политикой. При этом они не слишком лезут нам в душу, терпят наши обычаи и позволяют поклоняться Велесу. Мы платим им дань, то есть налог на порядок. И все более или менее довольны. Они сами по себе, мы сами по себе.