Интендант третьего ранга. Herr Интендантуррат

— Вчера ночью я отправил ее в Москву, — сказал, наконец. — Избитую, израненную. А сегодня узнал, как она прожила оставшуюся жизнь. И то, что она умерла за несколько лет до моего рождения. Иногда мне становится страшно.

— Тебе незачем возвращаться в прошлое! — сказал Гаркавин. — Мне поручено передать, что это нежелательно. Самое главное ты сделал: сообщил о «Валгалле» и спас Эльзу. С разгромом Орешково справится Саломатин.

— Я веду передовую группу, — сказал Крайнев.

— Это последний бой бригады! Руководство не хочет, чтоб ты рисковал.

— Ты б на моем месте остался?

— Я — другое дело. Ты не понимаешь, что стал легендой? Герой Советского Союза! Пусть формально звание присвоили другому, но заслужил его ты.

— Это Саломатин герой. Всю войну на переднем крае: в голоде, холоде, грязи и крови. Я — турист. Кого следовало, завербовал, что требовалось разведать, разузнал… Заодно наломал дров. Я приговорил к смерти бригаду Саломатина. Отправился в прошлое, чтоб ее спасти или хотя бы попытаться, но вышло ровно наоборот. Так хоть буду рядом в последний час…

— Мне не нравится твое настроение! — нахмурился Гаркавин.

— Мне самому не нравится.

— Отдохни пару дней!

— Саломатин не отдыхал. Я хоть поспал.

— Мы включим установку на постоянную работу, — сказал Гаркавин. — Я договорился. Не разоримся. Помни: ты можешь вернуться в любой момент.

— Понял! — Крайнев встал. — До вечера!..

По пути домой Виктор думал, как объяснить жене свое поспешное возвращение в прошлое, но объяснять ничего не пришлось. Насти в квартире не оказалось. На полу прихожей валялось суконное пальто Крайнева, а вот Настиного в шкафу не было. «В магазин, что ли, выскочила? — подумал Крайнев. — Что так срочно? Вещи разбросала и ужином в доме не пахнет…» Он прошел в кухню и внезапно увидел на столе два листка бумаги. Один был смят, а второй лежал так, чтоб сразу заметили. Крайнев взял его. «Я от тебя ушла!» — было выведено знакомым полудетским почерком. Уже осознавая, что случилось, Крайнев расправил скомканный серый листок — письмо, которое так и не собрался прочесть в бригаде.

«Милый Витя, муж мой дорогой! Мне не хватает слов, чтобы сказать, как я тебя люблю! С первой нашей ночи не перестаю благодарить Богородицу за то, что послала мне тебя. Я не заслужила такого счастья. Ты самый красивый, самый умный и самый добрый человек на земле! Береги себя! Я буду ждать, сколько понадобится. Возвращайся скорее! Целую тебя всего, каждую клеточку моего любимого тела. Твоя жена Эльза Петрова».

Крайнев аккуратно положил письмо на стол и достал сигареты. Некоторое время бездумно курил, пуская дым к потолку. Затем бросил окурок в пепельницу и достал мобильник. Соединение с Настиным телефоном прошло быстро, но тут же последовал сброс. Крайнев вновь нажал на кнопку. Вызов снова сбросили, а когда Крайнев позвонил в третий раз, механический голос уведомил, что абонент в настоящее время недоступен. Крайнев мгновение подумал и набрал номер Федора. Тот ответил сразу.

— Настя у тебя? — спросил Крайнев, поздоровавшись.

— Не звони мне больше! — сердито сказал Федор и отключился.

Крайнев встал и вышел из квартиры. Во дворе он сел в микровен и отправился к Федору. Кардиохирург жил в обычном панельном доме времен СССР. Крайнев не стал звонить в домофон, а прислонился к перилам подъезда. Прошло полчаса. Молодая женщина с пакетами подошла к двери, на ходу доставая из сумочки ключи. Крайнев дождался, пока пикнет сигнал электронного ключа, и галантно распахнул перед незнакомкой дверь.

— Потеряли ключ? — кокетливо спросила женщина.

— С девушкой поссорились, — сказал Крайнев. — Не открывает.

— Если не впустит, заходите чаю попить! — предложила женщина. — Восьмой этаж, квартира семьдесят три.

Крайнев сдержанно поблагодарил и вышел на четвертом этаже. Дверь на звонок открыл Федор. Он вышел в коридорчик и прикрыл за спиной дверь.

— Настя у тебя? — повторил вопрос Крайнев.

Федор нехотя кивнул.

— С ней все в порядке? Жива, здорова?

Федор снова кивнул.

— Я могу поговорить с ней?

— Она не хочет.

— Попроси.

— Не хочу!

— Тогда присмотри на ней! — сказал Крайнев и шагнул к лифту.

— Погоди! — окликнул его Федор. — Со мной поговорить не хочешь? Раз пришел?

Крайнев покачал головой.

— Почему?

— Нечего сказать.

— Сукин сын! — рассердился Федор. — Хоть бы извинился!

— Перед тобой я не виноват.

— Это почему? — обиделся Федор. — Я ей брат!

— А я — муж!

— Хреновый, надо сказать! Не успел жениться, и — налево!

— Неправда.

— Не юли! Настя рассказала про письмо.

— Это было задание. Очень важное.

— Прыгнуть к женщине в постель?

— Так требовалось для дела.

— Жениться?

— Она в меня влюбилась. После того, как ее пытали, я уже не мог…

— Слушай! — сказал Федор, приступая. — Ты хоть понимаешь, что говоришь?! Что натворил? Настя ради тебя отца бросила, всех родных! Перебралась в другое время, где у нее никого!

— Кто-то утверждал, что у нее есть брат.

Федор поперхнулся.