Интенсивная терапия. Истории о врачах, пациентах и о том, как их изменила пандемия

Когда я проходил за мистером Малколмом в гостиную через эту галерею семейных воспоминаний, он показался мне не патриархом, а дрейфующим духом уже ушедшего человека. Он возвращался к жизни только тогда, когда я указывал на конкретную фотографию, и она мгновенно пробуждала в нем воспоминания. На его лице появлялась улыбка. «Это мой внук Уильям, – говорил он. – Он работает с компьютерами». Или: «Это я! В это трудно поверить, но это я вскоре после свадьбы».

Я позвонил Кристи, сказал, в каком состоянии находится ее дедушка, и начал сложный разговор о компромиссе между его потребностью в поддержке семьи и страхом родственников заразить его.

– Вы прекрасно справились и защитили его, – сказал я. – Однако я думаю, что пришло время задаться вопросом о том, зачем вы это делали.

Услышав, что семья возобновила посещения мистера Малколма, я испытал облегчение.

Приятным следствием пандемии стало облегчение коммуникации между больничными врачами-консультантами и врачами общей практики, работающими в амбулаториях. Из-за того, что оказание плановой медицинской помощи было приостановлено, у многих специалистов освободилось время для того, чтобы давать советы по телефону или электронной почте. Эдинбургский онколог Лесли Доусон спросила, смогу ли я выступить на конференции Национальной службы здравоохранения Лотиана, которая раньше всегда проводилась в Западной больнице общего профиля в обеденное время, но в этом году должна была пройти онлайн. Это то же мероприятие, на котором Эндрю Уотсон описывал волну психозов среди взрослых людей во время локдауна. Этот новый формат означал, что больничные доктора, врачи общей практики и медсестры смогут посещать одни и те же мероприятия. Снижение заболеваемости и смертности позволило врачам перевести дух, и я был рад принять участие в конференции. Я собирался говорить не о политике общей практики в целом, а только о своем опыте, поэтому спросил Кэри Лунан, президента Королевского колледжа шотландских врачей общей практики и врача, работающего в одном из самых неблагополучных районов Эдинбурга, не присоединится ли она ко мне, чтобы высказать второе, более дипломатичное политическое мнение. К моей большой радости, она согласилась.

Наше выступление называлось «Общая практика и COVID-19: личная и политическая точки зрения». Находясь на Оркнейских островах, я несколько часов размышлял о том, что скажу, и спросил нескольких друзей, работавших врачами-консультантами, о чем им было бы интересно услышать. Многие из них ответили, что имели лишь смутное представление о том, как врачи общей практики отреагировали на пандемию и как изменилась наша работа.

– Мы не знаем, на какую именно помощь от вас можно рассчитывать, – сказала Лесли.

Мой друг-нефролог выразился более прямо:

– Просто расскажи, чем ты занимаешься весь день.

Мне не очень нравится онлайн-формат. Я не люблю задержки, проблемы со связью и отсутствие возможности прочувствовать аудиторию. В таком формате вы не слышите покашливание и ерзанье, свидетельствующие о том, что необходимо изменить тон, или одобрительный шепот, который дает понять, что вы на правильном пути. Во время выступления вы не чувствуете, сколько человек вас слушает: 500 или пять. Когда мы с Кэри выступали, нас слушало 300 человек, хотя атмосфера была такой, что слушателей вполне могло быть трое (я читал доклад из собственной гостиной). Я рассказал об изменениях, которые коснулись врачей общей практики во время пандемии: переходе к удаленному консультированию, телефонной оценке самочувствия, страхе, который мы испытали в марте в связи с ростом заболеваемости, и облегчением, испытанном в мае, когда заболеваемость начала снижаться (хотя в мире, наряду со смертностью, она все равно продолжала расти). Я объяснил, как складывался наш рабочий день в январе и как мы уделяли равное количество времени психическому здоровью, лечению хронических заболеваний, детям с сыпью или жаром и уходу за пациентами в конце жизни.

Наша ключевая обязанность заключалась в том, чтобы быстро реагировать на тревожные симптомы, которые могли указывать на рак и другие опасные заболевания.

Я описал типичный день с его звонками, перепиской и визитами на дом и рассказал об изменениях, произошедших в здравоохранении бездомных людей. Еще я упомянул о том, как хорошо сельским сообществам Оркнейских островов удалось отреагировать на пандемию и защититься от нее.