Interbellum (СИ)

"А еще усы и бородка. Стопроцентный Наполеон, только третий. Или четвертый?"

- Большое спасибо, - кивнула Фамке, - но в ближайшие дни я все равно собираюсь носить грязный промасленный рабочий комбинезон.

- Не смею вас задерживать, - нахмурился галльский петух. - Можете начать прямо отсюда и постепенно двигаться на север. Или на запад, в сторону Камбоджи. Полагаю, у вас есть приказ, подписанный императором, и прочие все необходимые полномочия.

- Разумеется.

- Желаю удачи, - сухо добавил Приветт, и Фамке поспешила откланяться.

 

В последовавшие дни юфрау ван дер Бумен только и делала, что перелетала с аэродрома на аэродром - от сиамской до китайской границы и обратно. Фамке была так занята, что даже пропустила пресловутую императорскую свадьбу. При этом она ухитрилась разбить всего два самолета, но спасти гораздо больше. Некоторое время спустя Фамке могла гордиться собой, а придворные журналисты успели ообозвать ее крестной матерью индокитайской морской авиации. На улицах Сайгона, Хюэ, Ханоя и Пномпеня одновременно появились плакаты от министерства пропаганды, на которых была изображена юная контр-адмирал ван дер Бумен - на фоне бурных волн, летящих самолетов и рассекающих слов, что-то вроде "Небо и будущее принадлежат нам!" Жизнь удалась.

Она удалась еще больше, когда Фамке получила секретный пакет с приказом немедленно явиться в Сайгон для участия в важном правительственном совещании.

В бункере на минус первом этаже дворца собралась целая толпа министров, генералов и адмиралов. Все офицеры и сам император щеголяли в новеньких "наполеоновских" мундирах. Кроме Фамке, разумеется - она, как и обещала Приветту, заявилась на совещание в промасленном рабочем комбинезоне. Министры и фельдмаршалы поджимали губы и неодобрительно косились.

- Дамы и господа, - объявил церемониймейстер в откровенно попугайской ливрее, - Его Величество Император!

Все торопливо привстали (кроме Фамке, которая покинула свой стул крайне медленно). Где-то в соседней комнате заиграл государственный гимн: "Индокитай, я люблю твои горы и речные долины, и все такое прочее". Император занял свое место и окинул верных и преданных соратников долгим, пронзительным взглядом. Был он при этом бледен, суров и подтянут.

- Дамы и господа, - без всяких предисловий начал Джерард Первый, - рано или поздно это должно было произойти. Мерзавец Альберт одержал несколько мелких побед над Юлианой, и теперь стремится закрепить успех. Мои агенты докладывают, что к нашим берегам движется австралийский флот.