Интернет-журнал "Домашняя лаборатория", 2007 №12

Между прочим, когда случалась настоящая протечка из туалета, В.Ф. хладнокровно записывал в журнал (в котором отмечалось время прихода и ухода) «протечка с потолка, жидкость желтого цвета, по вкусу — моча».

И в этот паноптикум, в этот сумасшедший дом с лужей на полу, с нагромождением приборов, с кабелями и проводами, свисающими как змеи, с издевательскими карикатурами, наклеенными на стены, с моим приятелем В.Ф., хозяином помещения, в драном халате почти что на голое тело, доктор наук К. Н. привел девицу М.А., мою М., работавшую в тот момент в отделе научной информации, но имевшую диплом по физхимии. И начал К.Н. предлагать М.А. работать у него в отделе и заниматься этой самой физхимией. Теперь опишу вам М.А. Утонченная натура, изучала китайскую (даже не японскую!) культуру и язык, поила меня соответствующим чаем с соответствующего фарфора, давала слушать соответствующую музыку и вообще. Читательница и почитательница Рериха и Блаватской, и под ее дверью ее квартиры всегда пахло ароматическими палочками. Ну, так вот, К.Н. трендел о сияющих перспективах физхимии и немеряном вкладе его лаборатории в оную физхимию, а М.А. молча обводила взглядом помещение и медленно бледнела. К моменту, когда ее взгляд сделал полукруг и остановился, ее лицо было как лист финской бумаги плотностью 80 г и белизной 95 %. То есть такого лица я не видел ни до, ни после.

В этот момент я понял, что не зря М.А. увлекалась Востоком. В этот момент она была достойна Сэй-Сенагон. Ибо не упасть в обморок при давлении 50/0…

Прошло десять лет. Идя по улице в районе моего ВЭИ, я столкнулся с М.А. Мы остановились. Пять или шесть секунд смотрели друг на друга, и пошли дальше — каждый своей дорогой.

Я вспоминаю свою жизнь и иногда — ненавижу ее.

…а Сэй-Сенагон сказала бы — жизнь здесь ни при чем, но мужчина после такого должен делать харакири.

С. полагала, что не только харакири, но и все в жизни должно делаться совершенно. Сотрудник В.Ф. был совершенен в своей профессии. Если перед ним разворачивали большую схему, он какое-то время задумчиво мычал, а потом говорил: «Не, это работать не будет. Добавь здесь пару мелких транзисторов, а тут — сопротивленьице, килоома два». Многолетняя практика показала, что ошибок он не делал. Я полагаю, что он удовлетворял критериям, применявшимся С.

Несмотря на добродушный нрав, он был строг в оценках. Сотрудник Л.А. за много лет работы удостоился его похвалы единственный раз. Поглядев на изготовленный Л.А. 16 кВ источник питания для ЭОПа, сотрудник В.Ф. хмыкнул и произнес: «Ну, это ты превзошел». Сотрудник Л.А. много лет помнил об этой оценке и гордился ею не меньше, чем гордился бы теплыми словами, сказанными ему С.

Однажды, когда мы ехали из колхоза и были слегка «теплые», сотрудник В.В. уселся на колени сотрудницы В.А. Казалось бы, что такого? Смешная сторона ситуации была в том, что сотрудник В.В. был существенно крупнее сотрудницы В.А. Но это сторона чисто внешняя. Следующий слой ситуации в том, что никаких чувств они друг к другу не испытывали. Ну и что ж? Сказано же, что слегка «теплые». Культурологический аспект состоит в том, что для разных культур, разных цивилизаций «теплость» может означать разные степени сидения на коленях. По-видимому, Сэй-Сенагон поняла бы это рассуждение. Но ведь это еще не все. Важно, что В.В. был начальником В.А. Кто знает, как это сказывалось… Нежелание портить отношения, которое многократно портило нам всем жизнь.

Поняла бы это Сэй-Сенагон? Думаю, да, хотя времена были самурайские и в ее слое под порчей/непорчей отношений могли понимать и что-то другое.

Однажды завотделом и д-р наук К.У. явился к завотделением и д-ру наук В.П. и попросил добавить отделу одного слесаря. «Слесаря я добавить не могу, — ответил В.П., - но могу добавить 5 литров спирта в месяц». Интересно, что в те времена, чтобы загрузить рабочего на месяц, и требовалось 5 литров. Не следует делать из этого вывод, что его зарплата была 70 рублей, она была раза в три больше. Просто те детали, за которые ему приходилось (в сумме) давать 5 литров чистого, он и делал примерно месяц, то есть заказ, за который он брал 200 г., он делал около дня. Реально — раза в три быстрее, но отдыхать человек тоже должен. Опять же, рабочих было меньше, чем научных сотрудников, носивших им спирт, да и когда-то ведь и пить его надо.

Однажды начальник Л.Л., он тогда был молодой, непосредственный и эмоциональный, пришел с лекции по экономике, сел верхом на стол (глаза у него горели, как у кота, хватившего валерианки) и произнес: «Оказывается, у нас есть 11 видов денег!»

Различие в культурах Японии эпохи Сэй-Сенагон и СССР 1974 года состояло, в частности, в том, что нас это удивило не сильно. Впрочем, интуитивно мы назвали бы несколько меньшую цифру. Слаба фантазия…