Интервью: Беседы с К. Родли

Орсону Уэллсу приписывают слова о том, что есть две вещи, которые невозможно изобразить в кино, — секс и молитва.

Я с этим не согласен, но показать и то и другое очень сложно!

Каково это — ставить роуд-муви?

Проблема в том, что я ненавижу всю эту технику для съемки на трассе, — хотя в этот раз у нас должны были быть совершенно замечательные операторские приспособления и люди, знающие, как с ними управляться. И мы сняли один отличный план, девяносто девять процентов которого потом не вошло в фильм. Это было в один из тех дней, когда мы просто снимали сцены с проездами машин. На площадке надо быть в шесть утра. Еще темно. Мы уже на месте, а ребята все еще устанавливают камеры. О'кей, хорошо. У меня есть кофе и пончик, а весь день тщательно распланирован.

Уже восемь часов, а они все еще возятся. Тоже неплохо — два часа. В десять пятнадцать я подхожу к Стиву Голину и говорю: «Стив, привязывай меня туда и начинаем снимать!» А он отвечает: «Дэвид, ни в коем случае! Ты убьешься, люди из страховой компании будут в ярости, это незаконно, а отвечать за все придется мне! Подойди к одному из ассистентов и спроси у них». И я говорю: «Стив, если они не управятся до половины двенадцатого, я все-таки туда сам залезу». А он мне: «Нет уж, я тебе этого не позволю».

Обеденный перерыв закончился — и это был долгий обеденный перерыв, — а они все еще возились. В половине четвертого мы наконец-то начали снимать, но там уже и солнце зашло. Так мы потеряли целый съемочный день.

И такое часто происходило на съемках «Диких сердцем»?

Да. Так что, когда я все же дорываюсь до спецоборудования и все работает, я стараюсь отснять как можно больше планов, даже если место не совсем подходит, понимаешь? Я просто стараюсь отснять их, на случай если дальше что-то пойдет не так. (Смеется.)

Я читал отчет, в котором Уиллем Дефо говорит, что съемки проходили очень весело, потому что он предлагал какие-то вещи, а вы неизменно отвечали: «Давайте попробуем». Кажется, вам нравится экспериментировать с разными нюансами актерской игры.

Ну, во-первых, нужно сказать, что Уиллем Дефо с начала и до конца играл безупречно. Бобби Перу — персонаж, единственный в своем роде, а Уиллем справился с ним так, как не смог бы никто другой! Но были и другие истории — как с Кайлом во время съемок «Синего бархата». Однажды на съемочной площадке Кайл прошелся этой цыплячьей походкой, которой научился в старших классах. И я просто обалдел! Так что мы добавили этот момент в сцену, где они прогуливаются с Сэнди. Это один из приемчиков, которые используют, чтобы повыделываться перед девочками. Это глупо, но им нравится! Это помогло раскрыть образ его персонажа. Актеры все время вытворяют что-то такое, главное — следить, чтобы они совсем не распустились. (Смеется.)

Британский актер Фредди Джонс регулярно появляется в ваших фильмах.

Я обожаю Фредди Джонса. Он — один из лучших представителей рода человеческого! Фредди Джонс. Я его люблю! (Смеется.)

В «Диких сердцем» у него очень скромная роль странного персонажа по имени Джордж Кович. Почему такое странное и маленькое камео?

Ну, изначально там был длиннющий монолог из книги Барри о том, что голуби — это такие крысы с крыльями. И Фредди был великолепен! Но это было настолько смешно, что я чуть не умер! Пришлось надеть ковбойскую шляпу, темные очки и завязать рот платком — а то я лопнул бы от смеха. Я знал, что это неправильно. И если бы я сдержался, то не сдержалась бы Лора. А один раз раскололся Ник. Иногда не выдерживал сам Фредди. Это была одна из тех вещей, которые становятся все хуже с каждым дублем (смеется), потому что каждый из актеров в баре — Фредди, Ник и Лора — полностью вжились в своих персонажей!

Потому и пришлось опустить этот монолог?