Нет, Доктор здесь ни при чем. Он не участвовал в атаке на башню по причинам, не имеющим никакого отношения к сюжету. А вот кто был провокатором, догадаться в принципе можно, но, согласен, довольно сложно. Впрочем, «людены», кажется, в конце концов догадались. Я могу, конечно, назвать имя, но, может быть, читателям самим будет интересно подумать?
Нет, не правы. Предателем был Мемо Грамену по прозвищу Копыто Смерти. «Вычислить» его даже внимательному читателю сложно, но кое-кому все же удавалось.
Авторы имели в виду, что за истекшие два века человечество пережило столько важных и значительных событий, что детали нашего с Вами времени оказались полностью размыты в исторической памяти. Да и так ли уже много (я беру Ваш пример) знаем мы, сегодняшние, о Наполеоне? В основном то, что написали о нем великие — Толстой, Байрон, Пушкин. Даже то, что написал о нем Тарле, знает разве что один из ста (или — из тысячи?). Так что в случае с Максимом никакой психологической натяжки нет: рядовой гражданин Земли вряд ли будет помнить Гитлера сколько-нибудь «твердо».
Маку Симу виднее. Он думал так, а мы только повторяли за ним, как попки.
Специально придумывалось, как иллюстрация того, «какие имена бывают у этих горцев».
Авторы так и не удосужились это название придумать. Не понадобилось. А потом это было очень неудобно, но мы обходились «эвфемизмами» — Страна Отцов или просто Саракш.
Не «Хонта», а Хонти. В «Обитаемом острове» система имен-названий «базируется» на венгерском языке, так что Ваше предположение, скорее всего, ошибочно.
Это, разумеется, стилизация под Ветхий Завет. Хотя, конечно, где-нибудь когда-нибудь кто-нибудь, может быть, и говорил что-то похожее. Во всяком случае, Тарас Бульба вспоминается немедленно.