Читаем Into The World (СИ) полностью

========== Если ты когда-нибудь увидишь меня в своих фантазиях ==========

Испуганные глаза девочки изучают комнату. Она прикрывает хрупкими ручками собственную грудь. Её немного колотит от произошедшего. Кейт никогда не чувствовала себя так паршиво, как сейчас. И она никогда даже подумать не могла, что Карл. Тот самый Галлагер. Поможет ей выбраться из этого дерьма.

— Спать со мной будешь, — безразлично отзывается Карл, указывая на двухэтажную кровать.

Кейт шумно проглатывает скопившуюся во рту жидкость и поднимает глаза на парня.

— Не в смысле спать, значит спать. В смысле… а, бля, ты поняла, — махнув рукой, отвечает Галлагер, заставляя Дарнелл незаметно кивнуть. — На той кровати обычно спит Фрэнк, когда Липа нет, поэтому, когда ночью начнет вонять, то в лучше к нему не подходи. Харю начистит.

Он ненадолго задержал взгляд на балерине и недовольно хмыкнул. Карл быстрым шагом кинулся к шкафу с вещами, вынудил старую черную футболку с любимой группой, и кинул её в руки Кейт.

— Завтра вернешь.

— Хорошо, — кивнула Кейт.

— Ты мне должна.

— Хорошо.

— Блять, Дарнелл, от тебя одни проблемы, — закатив глаза, ответил Карл и неодобрительно посмотрел на Кейт, заставляя её виновато опустить глаза и сжать губы.

— Спасибо тебе, — тихо проговорила Кейти, заставляя Карл лишь махнуть рукой.

— Братва свою не бросает, — пожав плечами, ответил Галлагер. — Пошли, — указав рукой в коридор, сказал Карл.

— Куда?

— Не ссы, — усмехнулся Галлагер.

Тихо ступая по скрипучему полу, девочка направилась вслед за парнем, который уверено шел вперед. Обойдя старую лестницу, они подступили к двери, которую Карл тут же отворил.

С улицы веяло сыростью и прохладой. Никчемные ночные фонари то потухали, то вновь загорались. С балкона открывался вид на город, который, конечно, не блистал роскошью и не был знаменит статуями, сделанными из мрамора, но в нем было что-то такое, чего не было у других городков.

Карл сел на край, свесив ноги вниз и доставая очередную пачку сигарет. Кейт присела рядом, но побоялась свешивать ноги.

— Так че, твой папаня тебя ебать хочет или что? — он закуривает сигарету и с интересом наблюдает за дымом, исходящем из его рта.

Девочка прижала колени к груди и положила на них подбородок. Она никогда никому не рассказывала о том, что происходит дома. Этот вопрос заставил девочку чувствовать себя самым неприятнейшим образом, ведь ответ на него был очевидным.

— Ладно, ок, понял, — кивнул Галлагер и отвел взгляд в сторону города. — А маманя твоя где?

— На работе, — пожав плечами, ответила Кейт и до боли закусила нижнюю губу.

— И чё? Ей срать?

— Как и всем, — она не хотела говорить об этом, да и Карл уже заранее знал все ответы на интересующие вопросы.

Они сидели в полнейшей тишине, слушая шум ночной жизни до тех пор, пока в дом не заявилась Дебби. Она шумно ругалась и каждый её шаг эхом отдавался от стен, оповещая гостей и хозяев о своем прибытии. Карл жестом направил девочку в коридор.

— Эй, а это ещё кто? — рыжеволосая пухленькая девочка с нескрываемым недовольством осматривала Кейт, которая была явно растеряна, — Хотя, мне плевать. Ебитесь не громко, потому что у беременных не только сиськи становятся огромные, но и уши! Спокойной ночи! — рыжая была явно чем-то недовольна. Она тут же удалилась в свою комнату и громко хлопнула дверью.

Кейти чувствовала себя неловко, скорее от того, что Деббс подумала не совсем правильно. С первого этажа послышался мелкий топот, который заставил Карла недовольно цокнуть и спуститься вниз. Назад он вернулся с темнокожим мальчиком на руках, который с интересом таращился на всё вокруг, словно видел это впервые.

Галлагер уложил Лиама на кровать, на что тот начал недовольно фыркать и ворочаться.

— Эй, братюнь, угомонись. Тебе спать пора, — он прикрыл мальчика одеялом и потрепал того по голове.

— Девочка, — маленьким пальчиком он указал на Кейт, которая все это время стояла в проходе и по привычке сжимала плечи руками.

— Да, шоколадный. Давай спать, — отвечает Карл.

Уже через несколько минут упорных уговоров маленький проказник все-таки соизволил заснуть.

— Залезай, — указал на невысокую лестницу и встал рядом.

Девочка послушно залезла наверх и прижалась спиной к стене. Карл последовал за ней и сдвинулся к краю так, чтобы между ним и Кейт было расстояние. Галлагер уткнулся носом в свой телефон, а Дарнелл сжималась в комочек и смотрела в невидимую точку в потолке.

Прошло минут двадцать и никто не хотел нарушать тишину, однако Карл до сих пор лазил в телефоне, а Кейт смотрела в потолок.

— Эй, Дарнелл, — окликнул её Галлагер, — я продам тебе пушку. Пользуйся, пока я добрый, — усмехнулся Карл.

— Спасибо, — сквозь тусклый свет парень смог рассмотреть её мимолетную улыбку.

— Блять, — выругался Карл, когда в очередной раз взглянул на телефон, который тут же потух, — сотовый сдох, — выдохнул Галлагер.

— Из-за меня? — нахмурив брови, спросила Кейт.

— Я бы не удивился, — усмехнулся парень. — Знаешь, Дарнелл, раньше я думал, что ты — ебланка мелкая, а сейчас ты начинаешь меня меньше раздражать.

— Спасибо, — тихо ответила Дарнелл.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное