Инвестиции в семью (СИ)

Я вовсе не иду у него на поводу! Я лишь выполняю рекомендацию адвоката, который в этих вопросах хорошо разбирается. Да и ради сына. Чтобы злые языки не дразнили его в школе безотцовщиной.

Бросаю короткий взгляд на мужа. Губы сжаты, челюсти стиснуты. Он нервничает. Напряжение нарастает.

Приносят заказ, это немного смягчает ситуацию.

Ковыряю вилкой салат. Я не голодна, но нужно хоть чем-то себя занять и создать видимость какой-то активности.

Я растеряна. Сейчас ещё больше, чем раньше. Не уверена в себе и своей правоте. Я не могу позволить себе совершить ошибку. На мне слишком большая ответственность! Но как поступить правильно — не знаю. И не у кого попросить совета.

Ведь он обманет меня, снова обманет…

— Ты слышала что-то о клубе “Роскошная стерва”? — Влад задаёт странный вопрос.

Когда-то давно на каком-то девичнике перед свадьбой наших друзей мелькало это название в шутливом духе. Мол, если будущий муж пойдёт налево, я его стервам на растерзание отдам.

Некоторые из присутствующих поняли, о чём речь, и рассмеялись. Я не стала переспрашивать, опасаясь показаться дурой. Просто улыбнулась, чтобы не сидеть с недоумевающей физиономией, когда все смеются.

— Разве что мельком, когда-то очень давно. Жёны твоих друзей как-то раз обсуждали и смеялись. А что это за клуб? — спрашиваю, чтобы поддержать разговор на нейтральную тему. Может, хоть теперь пойму смысл той шутки.

— Тотализатор. Только ставят там не на спортивные события или лошадей, а на людей.

Звучит жёстко и непонятно. И совсем не смешно.

— Как это — на людей?

— Типа, сможет ли стерва соблазнить мужчину…

Какая глупость! Хотя я вспоминаю, как в студенческие годы наши девчонки тоже спорили, кому первой удастся затащить в постель неприступного парня. Удивляет ли меня, что взрослые богатые женщины спорят не просто на интерес, а делают денежные ставки? Скорее нет. От безделья и не до такого додумываются. Но всё равно это — дурацкая затея…

— Но не только соблазнить, — продолжает Влад. — Ещё развести с женой, например, или даже женить на себе.

— Да ну… Одно дело — спорить на свободного мужика. Адреналин, спортивный интерес и всё такое. А лезть в семью — это как-то слишком.

Становится не по себе. Вспоминаю смешки тех девиц. У всех мужья — бизнесмены. Уважаемые и обеспеченные люди. Неужели их жёны на такое способны? Общество порицает, даже когда женщина разбивает чужую семью из-за большой любви. А вот так, ради спора… Это же совсем не нормально!

— К чему ты вспомнил об этом клубе? Подозреваешь, что я могу заниматься такими глупостями? — последний вопрос задаю, естественно, не всерьёз.

— Ты? Нет, конечно.

Влад умолкает. А я снова опускаю глаза в тарелку и делаю вид, что орудую вилкой. Странный сегодня ужин. И тема для обсуждения глупая. На Влада не похоже, чтобы он интересовался сплетнями и бабской ерундой.

— Помнишь, ты рассказывала, что получала анонимные письма с фотографиями и интимным видео?

— Разве такое забудешь? — вырывается сразу в ответ.

Да что с Розовским сегодня такое? Не хватало ещё об этом вспоминать.

— Та женщина, её звали Ирина, была участницей этого клуба, — он делает паузу, будто раздумывает, стоит ли посвящать меня в подробности. — Одна из стерв. Она заключила пари… на меня. Это кажется полным абсурдом, но это факт.

Звучит действительно, как в бредовом телесериале, когда сценарист не знает уже, какие глупости выдумать, чтобы затянуть сюжет ещё на один сезон.

— Почему ты так решил? Откуда знаешь? — спрашиваю не слишком заинтересованно.

— То видео недавно всплыло странным образом. И человек, который его увидел, рассказал и даже показал мне.

Инстинктивно зажимаю рот рукой. Когда я впервые посмотрела этот ролик, сразу подумала, каким ударом может оказаться его обнародование для семейства Розовских и самого Влада.

— Мои безопасники взломали этот гадюшник, нашли и видео, и детали задач, которые ставила тогда перед собой Ирина. Эти уроды не уничтожали улики после окончания тотализатора, а как будто намеренно хранили их, чтобы использовать в будущем! У них — огромная база, доступ к которой теоретически засекречен, но по факту его может получить чуть ли не каждый встречный при наличии определённых знакомств или хакерских навыков. Моим сотрудникам ничего не стоило скачать тонны информации с их сервера. Не удивлюсь, если у меня теперь оказался в руках компромат на некоторых важных птиц, — усмехается, но очень невесело.

Внутри что-то сжимается и болезненно тянет. Поднимаю глаза и пристально смотрю на Влада. Для человека, который всю жизнь отчаянно заботится о репутации и трясется над имиджем, такое — удар ниже пояса.

Розовский тоже смотрит на меня. И выглядит при этом странно. Так, будто он не просто зол или расстроен открывшимися обстоятельствами, а ему очень больно.

Я не знаю, как реагировать на новость. Возможно, стоило бы позлорадствовать. Ведь это не что иное, как бумеранг, который рано или поздно настигает того, кто совершает подлые поступки. Но не получается. Вместо радости я чувствую болезненное огорчение. Несмотря на прошлые обиды, я не желаю Владу зла.