Если мы сможем представить себе, что эти чернильные линии электроэнцефалограммы в виде закорючек являются чрезвычайно примитивной и грубой формой того, что в конечном счёте может эволюционировать как форма прямого информационного обмена от мозга к мозгу, то мы полагаем, что у нас есть правдоподобная модель, которая может послужить основанием для наших предположений о нашем последующем виде-потомке. Такая мгновенная коммуникация легко могла бы охватить целую группу и сделать возможным разумное массовое действие такого порядка, который мы уже не в состоянии представить себе или даже просто предположить.
Открытым остаётся один вопрос: зачем нужен такой мозг? Какие возможные экологические обстоятельства могли бы вызвать его возникновение?
А ответ заключается в том, что, когда на сцене природы появляется высший разум, он создаёт свою собственную окружающую среду. Нам не составляет труда наблюдать в повседневной жизни, что каждый человек оставляет отпечаток своей индивидуальности на окружающей обстановке. Индивидуальность хозяйки дома можно определить по тому, в каком состоянии находится её дом — по порядку или беспорядку, в котором он содержится, по тому, как он обставлен и декорирован, по инструментам и приспособлениям, которыми она пользуется. Поле или сад, офис, мастерская или рабочий кабинет человека также многое говорят о нём.
Похоже, что в обстановке, которую мы создаём для себя, находит отражение что-то от мозга, а возможно, и от всей нервной системы каждого из нас. Даже маленькая птица-шалашник раскрывает свою индивидуальность в тех маленьких предметах, которые она использует для украшения своей беседки, и в том, как она их раскладывает. И потому мы считаем себя вправе предположить, что по мере того, как работа мозга будет усложняться, этот процесс, несомненно, будет сопровождаться всё большим усложнением окружения.
Изначально человеческие существа жили в той же «природе», что и все остальные животные, и многие из них до сих пор живут в тесной связи с ней. Если мы разбиваем лагерь в лесу, нам фактически не нужны наши превосходные умственные способности — тот факт, что другие существа проживают в этом лесу всю свою жизнь, будет тому доказательством. Но в большинстве своём мы больше не живём в естественной обстановке, и даже те, кто всё же живёт так, изменяют её с помощью таких искусственных объектов, как огонь, оружие и орудия труда.
В наши дни всё человечество, — кто-то в меньшей степени, но большинство в значительных масштабах, — создаёт свои собственные среды обитания, и наша искусственная окружающая среда становится всё сложнее. Более того, в процессе приспособления к нашему всё более искусственному окружению мы становимся всё менее и менее приспособленными к жизни в естественных условиях, поэтому гораздо вероятнее, что путь, на который мы встали, продолжится, а не повернёт вспять. Для Homo neocorticus мы можем спроектировать среду обитания невероятной (на наш взгляд) сложности, и мы можем представить, что это послужит тем толчком, который в итоге приведет к появлению neocorticus с коллективным мозгом, которого мы больше не сможем называть Homo.
С этого момента мы передаём свой проект нашему читателю, чтобы он воспользовался своим воображением и представил себе встречу Homo sapiens и neocorticus с коллективным мозгом или его прототипа, который может существовать где-то на просторах Вселенной.
Источники
Amoure, John E., Johnson, James W., and Rubin, Martin. "The Stereochemical Theory of Odor,"
Beebe, William.
Bennett, M. B. L. "Electric Organs." In W. S. Hoar and D. J. Randall (eds.),
Bovet, J. "Ein Versuch wilde Mäuse auf Hemmeisrichtungen zu dressieren,"
Bullock. T. H. "Species Differences in Effect of Electro-Receptor Input in Electric Fish,"
Capart, Jean.
Clarke, Arthur C.
Cooper, Max D., and Lawton, Alexander R., III. "The Development of the Immune System,"
Cousteau, Jacques Yves, and Diole, Philippe.
de Vries, A. L., and Wohlschlag, D. E. "Weddell Seals,"