Иные чувства, иные миры

Теперь мы подходим к более серьёзной проблеме.

Многие писатели-фантасты, пытающиеся описать другие миры, ограничиваются техническими возможностями. Когда они размышляют о других разумных формах жизни, они предполагают, что это либо механические суперроботы, либо формы жизни, которые представляют собой чистые детские фантазии. Ни в одном научно-фантастическом произведении, которое нам попадалось, нам ни разу не встретилось изобретение разумной формы жизни, основанной на чём-то хотя бы мало-мальски возможном, с учётом процессов, характерных для жизни. Даже один из самых известных писателей, Артур Ч. Кларк, в своих «Чертах будущего» писал:

Нигде в космосе мы не остановим свой взгляд на знакомых формах деревьев и растений или на каких-либо животных, которые живут в нашем мире. Любая жизнь, которую мы встретим, будет такой же странной и чуждой, как кошмарные существа океанской бездны или империи насекомых, чьи ужасы обычно скрыты от нас их микроскопическими масштабами.

Почему «кошмарные существа»? Фантазии в снах связаны с детским страхом перед неизвестностью, а не с какой-либо возможной реальностью. И почему «империя насекомых»? На самом деле такой мир вряд ли возможен. Для высокого интеллекта требуется наличие центральной нервной системы, тогда как насекомые обладают ганглиозной нервной системой, которая не способна осуществлять процессы интеграции и рассуждения, необходимые для функционирования разума высокого уровня у отдельно взятой особи.

С другой стороны, форма жизни с высоким интеллектом не могла бы возникнуть без присутствия низших форм жизни — и так далее, пока не доберёмся до растительной жизни. По сути, всё животное царство является паразитом растительного царства. Без него оно не может существовать. Животные нуждаются в растительном мире, который синтезирует органику из неорганических веществ и таким образом поддерживает своё существование. Что ещё важнее, именно дыхание растительной жизни на Земле создало и поддерживало существование атмосферы, в которой могла существовать животная жизнь[8].

Итак, теперь мы возвращаемся к атмосфере, и, если у нас есть атмосфера, содержащая кислород, то у нас почти наверняка должны быть хотя бы какие-то виды растений. Это значительно осложняется отсутствием солнечного света, поэтому мы вновь обращаем наше внимание на океанские глубины, пещеры и другие тёмные места на поверхности земли. Во всех этих местах мы находим какие-то виды растительной жизни, и мы должны использовать их в качестве исходных установок для описания растительности нашего Плутона[9].

Прежде чем мы продолжим развивать эти мысли и начнём представлять и описывать физический мир наших плутонян, нам следует вначале выполнить наше третье требование и попытаться представить себе, как мир, какова бы ни была его природа, может восприниматься разумным мозгом, который получает информацию посредством электрических чувств, и как этот мозг может собирать такую информацию в единое целое. Только тогда мы сможем представить себе, с каким существом мы можем столкнуться и какую форму может принять его общественная жизнь.

Мы должны иметь в виду, что каким бы экзотическим ни был механизм, с помощью которого мозг собирает информацию, в основе его разума лежит то, как мозг её обрабатывает. В определенной степени, независимо от того, воспринимаем ли мы объект визуально, на ощупь, на слух, посредством обоняния или любым другим способом, конечным результатом является сформированное в сознании представление о природе этого объекта окружающего мира. Во многих случаях различные средства могут привести к сходному конечному результату; тем не менее, существу, наделённому в первую очередь электрическим чувством, мир должен казаться принципиально отличным во многих отношениях от того, каким тот же самый мир предстал бы перед нами.