Иные (СИ)

— Т-третье т-тело, сэр… Мы нашли ещё одно, — передал он мне кипу вселяющих ужас фотографий, уже переданных с места событий и распечатанных, видимо, на нашем офисном принтере.

Тощее иссушенное тело, скелет и кожа, впалые глазницы, обнажённые зубы, вылезающие над утончившимися почти что исчезнувшими губами. Обезображенный труп, из которого все жизненные соки выпило неведомое чудовищное нечто. Такой же, как и два предыдущих, конечно же, с отметинами на шее, словно от острых и длинных вампирских клыков.

— И кто это? Сумели опознать? — спросил я, листая снимки уродливых последствий такого нападения.

— Снова женщина, сэр, скорее всего проститутка. Найдена в неблагополучном районе, где обычно можно встретить подобных дам лёгкого поведения у стен зданий и уличных фонарей, — докладывал он мне.

— Документов при ней, конечно же, не обнаружилось? — ворчливо пробубнил я.

— Никак нет, сэр, ничего не нашли, личность пытаемся выяснить. Но в такой туман туда добраться будет весьма проблематично и не быстро, — покачал он головой.

— Что-нибудь придумаю, — отозвался я, — Пусть вообще упакуют тело и отправят в морг на анализ и осмотр, на место преступление пребуду позже, может туман рассеется, в конце концов. Скажи им, чтобы всё опечатали лентой, — повелел я и направился в свой кабинет.

Долгое время копошась среди бумаг, я, наконец, нашёл искомое — распечатки последних сообщений из переписки электронной почты Айвана Уокера. Хоть имечко его запомнил уже, прямо-таки какой-то прогресс в деле наметился. На каждом альбомном листе было по два письма. Вопрос и ответ с датой, адресом и нередко с подписью. Свои сообщения Айван подписывал «I.J.K.», а те, кто писал ему, представлялись по-всякому.

Чаще всего здесь были реквизиты электронных кошельков и счетов, куда переводились деньги, а потом он им что-то отправлял. Почти везде на распечатках исходящих сообщений висел значок прикреплённых файлов.

И именно потому я обратил особое внимание на письма, где такой значок маячил не в исходящем, а как раз-таки во входящем сообщении. Где кто-то что-то сам ему присылал. Причём имя одного отправителя заставило меня широко раскрыть глаза от явного изумления.

Некто, подписавшаяся весьма знакомым уже мне именем Лидия Чемберлен, прислала аж несколько таких сообщений, где заголовком числилось «Партнёрство и примирение». Самой сути переписки я узнать не мог, так как среди распечаток была отнюдь не вся почта Уокера, а лишь определённая часть из последнего. Требовался доступ к его архивам, и особенно было интересно, что ж там за вложения такие. И неужто мисс Чемберлен реально как-то может быть связана с колдовскими культами? Женщина науки, из образованной семьи, дочь влиятельного исследователя, сама экскурсовод одного из главных музеев Лондона, какое отношение ко всякой мистике она вообще может иметь?

Я вызвал к себе нашего компьютерщика Рэнди. Тоже молодой, амбициозный, на все руки мастер. Может на пару лет старше Рида, больше ровесник Кирку, но всё равно ещё юноша. Он настраивал нам систему, объяснял суть программ и приложений, превращал быт нашего офиса в современный и шагающий в ногу со временем.

Когда он появился в дверях, я попросил его подключить к моему компьютеру жёсткий диск, что мы изъяли в ходе обыска квартиры Уокера. Он был среди тех вещдоков, которые мне на стол не доставили, здесь в основном были записи, бумаги да распечатки, не считая пакетика со свечами и тем, что осталось от нескольких спичек.

Остальное же находилось в хранилище со специальными метками и кодовыми обозначениями согласно системе нумерации улик. Рэнди смотался туда по-быстрому, а также притащил нужный провод, чтобы всё подключить. Минут пятнадцать провозился возле моего системника, не более того.

И вот, уже стоя рядом, щёлкал мышью, объясняя, как всё это работает. Вот мой основной диск, а вот подключённый дополнительный винчестер. Я сразу же попросил его открыть почтовый клиент или хотя бы сохранившиеся файлы переписки, что он тут же и сделал, так что теперь у меня был доступ ко всем входящим и исходящим сообщениям.

Последний файл от Лидии датировался примерно за неделю до смерти Уокера и содержал два прикреплённых файла. На одном какой-то планетарный символ, выдающий определённое положение небесных светил на ночном небе в определённых условиях или на конкретную дату, не указанную здесь конкретно. А на втором был большой текст молитвы или заклинания. Причём я его узнал, это именно тот самый, которым возмущался недавно Чарльз Лоусон, причитая напротив моего стола и теребя в руках его распечатку.

Появилась хоть какая-то серьёзная зацепка. Но нужно было переговорить с Лидией, выяснить вообще, что к чему. Я принялся досконально изучать их переписку, уже отпустив нашего компьютерщика, решив, что теперь со всем справлюсь и без его помощи.

Переписка всё равно не пролила точных деталей на ситуацию, но прорисовывалось всё так, будто бы у Уокера и некого мистического общества произошёл серьёзный конфликт. Лидия всегда писала будто бы не от своего лица, а ставя местоимение «мы» в каждом сообщении.