Иные (СИ)

– Что такое, котенок? Болит? Сейчас позову врача! – он вскочил на ноги и склонился над ней, вглядываясь в лицо. Инна мертвой хваткой вцепилась в его руку, не отпуская, боясь, что если он сейчас уйдет, то больше не вернется.

– Зак, – шепот с надрывом вылетел из сухого, хрипящего горла, – прости меня! Пожалуйста, прости! – еле сдерживаемые рыдания мешали говорить. Туго стянутые бинты на грудной клетке не пускали достаточно воздуха внутрь и она, задыхаясь, ловила его открытым ртом. – Я пыталась… честно пыталась изо всех сил! Но не смогла!..

Беркутов вконец растерялся от слов девушки и, видя ее подступающую истерику, лихорадочно пытался найти способы ее успокоить. Пока получалось хреново.

– Котенок, что за бред? Тебе не за что просить прошения! Перестань себя укорять зазря! Ты жива – это главное!

– Мне так жаль, Зак! Я старалась с ними бороться, но они оказались слишком сильными и я сдалась! Пожалуйста, прости меня! – ревела Инна.

Она по живому вспарывала ему плоть словами покаяния. Как ножом по сердцу порола его своими стенаниями. Ситуация паскудней некуда. Он сильно сжал ее плечи и здорово тряханул, понимая, что причиняет боль, но другого выхода ее остановить не видел.

– Инна! Послушай меня! Ты ни в чем не виновата! Тебе не в чем себя упрекать, а мне – тем более! Это мне сейчас в пору валяться у тебя в ногах, вымаливая прощение, но никак не наоборот! – Инна не слышала его, заливаясь слезами. – Инна! Инна! – пытался достучаться до нее Захар. Он схватил ее лицо своими руками, стараясь не задеть синяки и ссадины, что было почти невозможным, и поворачивал ее голову к себе, заставляя сфокусировать взгляд на нем, – я был готов убить за тебя!!! – взорвался он, вложив все бешенство и ярость, усердно контролируемые прежде. – Слышишь? Я бы убил тех паскуд и плевать, какое наказание за это ждет! За то, что они сделали с тобой, я был готов разорвать их на куски! Услышь меня, Инна! – прокричал он, видя, что она недоверчиво пытается качать головой, зажатой в тисках его рук. Это было сильнее любых признаний в любви, громче самых оглушительных клятв.

– Девочка моя, выбрось эти дурные мысли из головы, – попробовал пробиться с другой стороны. Он снизил голос до хрипящего шепота, сжимал в руках уже ее ладони и заглядывал в лицо, – ты – моя. Слышишь? Моя! Я обещаю, что больше глаз с тебя не спущу! Слово даю!

Изнеможденный организм девушки, потративший последние силы на раскаяние, принял утешительные слова парня и сдался во власть тревожного забвения.

* * *

Инна отключилась, а Захара, прибежавшие на крики дежурные медсестры, выгнали из палаты. Его и так-то нехотя пустили, мол, нечего здесь ошиваться. Физическое состояние девушки тяжелое, но стабильное, а психологическим стоит заняться, когда пойдет на поправку. Он вышел в холодное утро, накинул капюшон и закурил возле крыльца.

Прошел год, как он освободился. Неужели гад поджидал его все это время, чтобы отомстить? Так и разбирался бы с ним, Заком, девчонка-то причем? Видать, страсть к насилию – это у них семейное. Ладно. Черт с ним! Теперь Беркутова грызло другое. Буйвол скопытился от потери крови еще в карете скорой помощи. Его не успели довезти до больницы, чтобы оказать помощь. Судебно-медицинская экспертиза, проведенная на удивление быстро, заключила, что невосполнимая потеря крови произошла от ранения режущего характера на запястье. Механик остался в мастерской дожидаться следаков, когда Зак уехал в больницу с Инной. Позже он рассказал, что нашли «бабочку» со следами крови. На ноже обнаружат отпечатки пальцев Инны и кровь умершего – это как пить дать. Зная специфику российских судов, имеющих обвинительный уклон, Захар всерьез опасался обвинений в адрес Инны по 108 статье УК.

Он докурил и выбросил окурок в снег. Большим и указательным пальцем с нажимом провел по глазам и сжал переносицу. Дело – дрянь, если оно дойдет до суда. Он найдет адвокатов для ее защиты, во сколько бы ему это не обошлось. И начнет с тех, которых уже подобрал для защиты интересов Ростовских на следующем заседании по ходатайству об УДО.

Приняв решение, он хотел было пойти обратно уламывать персонал, чтобы его пустили к ней, но услышал звук подъезжающей машины. Механик тормознул у крыльца и вышел:

– Как она?

– Состояние стабильное, угрозы для жизни нет, – устало повторил Зак зазубренные слова врачей.

– Шуруй-ка ты домой, поспи, а я пока здесь подежурю, – пробасил Ксан Ксаныч, глядя в красные прищуренные глаза парня.

– Она запаникует, если не увидит меня, когда очнется.

– Я успокою. Давай, тебе тоже нужен отдых, – настаивал он, уже протягивая ключ от фургона. Тот немного помедлил, но все же поддался уговорам. Сел в машину, когда голос Механика не дал закрыть дверцу:

– Следователи нашли нож Инны со следами крови на нем. Вряд ли это ее кровь, сам понимаешь. Не хочу разводить панику раньше времени, но хорошо бы подготовиться к любому исходу событий.

Захар внимательно смотрел на Механика – они думали об одном и том же.

– Я позабочусь об этом.