Иные (СИ)

Они как в воду глядели. Через несколько дней не успела Инна еще до конца оправиться, как к ней наведался прокурор с обвинениями убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны. Инна даже растерялась, хорошо хоть сообразила ничего не говорить без адвоката. О его наличие уже побеспокоился Зак. Ее вызвали в суд по обвинению в превышении самообороны, повлекшей за собой смерть нападавшего, как только ее выписали из больницы. Захар пообещал, что все будет в порядке, и у нее не было причин ему не верить. Непосредственно перед началом самого заседания он еще раз напомнил, чтобы она ничего не боялась, пристально вглядываясь в ее огромные испуганные глаза, словно хотел поделиться своей внутренней силой и уверенностью.

Только зайдя в зал суда, она поняла, почему именно Захар так тщательно настраивал ее. Сбоку от места судьи, возле стены, малюсенький участочек был огорожен тюремной решеткой – туда-то ее и проводили. Когда за ней закрыли дверь с характерным звуком у нее мороз прошел по коже. Как же психологически удручающе это давит на обвиняемого! Ему словно устраивают тест-драйв его будущей жизни в заключении. Инну передернуло. Даже в колонии, работая, по сути, тоже за решеткой, она не чувствовала такого дискомфорта. Когда зал заполнили люди, она нашла глазами Зака и, подпитываемая его непоколебимой решимостью вызволить ее, понемногу успокоилась.

Приятной неожиданностью для Инны стало появление всей шайки Беркутова с Глебом во главе. Ирина, как всегда красивая и уверенная в себе, смело внесла себя в помещение. Инна не хотела, чтобы друзья видели ее в разбитом состоянии, потому принимала лишь телефонные звонки от последних, противясь личной встрече до полной поправки. Сейчас же у нее навернулись слезы, видя как преданно эти люди готовы заступиться за нее.

Итак, Инне грозило лишение свободы сроком до двух лет. Несмотря на то, что неопровержимыми доказательствами применяемой обороны являлись синяки, ссадины, поломанные ребра, разорванная одежда и сам факт насильственных действий сексуального характера в отношении обвиняемой, которые зафиксировали правоохранительные органы, все это не являлось авторитетным показанием для судьи. По словам обвинительной стороны выходило, что Инна первая схватилась за нож, вынуждая насильников применить более радикальные меры, о которых они, возможно, и не думали в начале встречи. Но свидетелей, кроме самой Инны, подтвердить или опровергнуть сей факт, больше нет.

Далее слово предоставили защитной стороне, где каждый свидетель отвечал на вопросы как обвинительной, так и защитной стороны. Глеб охарактеризовал Инну как человека положительного, немного замкнутого, но в целом очень приятного. Леха Хоббит рассказал про неприятный случай с Гаремом, представив девушку в этой ситуации потерпевшей стороной, а вовсе не агрессивным зачинщиком. Макс Баламут вспомнил самую первую стычку с Гаремом, акцентировав внимание на то, что просто так Инна за нож не хватается. Естественно, суд потребовал документы на право владения холодным оружием, которые ему тут же предоставили. Лысый вспомнил, как она стала преображаться в последнее время, а Ждан признался, что хотел бы видеть своей спутницей Инну, но… увы и ах. Зак на протяжении всего заседания не сводил с Инны пронзительного взгляда, и она в любой момент могла получить необходимую порцию заряда уверенности в своей невиновности. Пожалуй, это был единственный раз за все время, когда Захар отлепил взгляд от Инны и бросил предостерегающий на Ждана.

Когда подошла очередь выступать Ирине, никто из всех присутствующих не усомнился в ее квалификации, как компетентного специалиста высокого уровня. Она грамотно предоставила информацию об уже проделанной работе над психологическим портретом девушки, не забыв упомянуть о выдающихся результатах последней, и обрисовала план действий по дальнейшей реабилитационной программе, которая, Ирина уверена, понадобится ей. Ксан Ксаныч рассыпался в по-отечески теплых комплиментах и уверял, то нет на свете человека «всех милее, всех румяней и белее».

Наконец, дошла очередь держать слово Бертукову.

– Я правильной располагаю информацией, что вы освободились из колонии строго режима не далее, как год назад? – начал допрос прокурор. Вроде обычный человек, руки там, ноги, голова – все есть. Но такое склизкое ощущение во рту после общения с ним остается, будто там пиявка побывала. Без шуток, подташнивало Инну от него.

– Какое это имеет отношение к делу? – адвокат защитной стороны даже слово не успел вставить – Захар четко поставил того на место.

– Самое прямое. Я могу предположить, что Расман О.Г., или прозванный в узких кругах как «Буйвол», имел некие счеты с вами.

– С чего бы? – невозмутимости Беркутова можно позавидовать.

– С того, что шестнадцать лет назад его брат причинил некий вред вашей жене, после чего вы совершили самосуд, за что понесли справедливое наказание.