Инженер и Постапокалипсис (СИ)

“Одна обойма в стволе и четыре обоймы в кармашках бронежилета, итого у меня… патронов.” – Ломагин был дилетантом во всём, что было связано с оружием. Лишь раз, в далёком детстве, отец позволил ему совершить несколько выстрелов из пневматического ружья, по банкам, выставленным на самодельном постаменте напротив густых зарослей декоративных кустов, на заботу о которых махнули рукой сразу же после посадки. Оставленные без пригляда растения разрослись до фантастических размеров, став домом для прячущихся от жары домашних животных.

В тот далёкий день, маминому любимцу, псу Барри, так же захотелось понежится в прохладе, царящей под густыми кронами, оборудовав себе комфортную лёжку в четырёх метрах левее импровизированного лежбища, собака столкнулась с легендарной меткостью будущего инженер-химика высшего разряда военной службы, почувствовав на своей собачьей заднице, каково это ловить тучно летящие друг за другом, металлические шарики. С тех пор Ломагин зарёкся даже не прибегать к оружию без острой необходимости, вспоминая ощущения уже своей горящей от хлёстких ударов мокрым полотенцем задницы.

— Один, два, три… шесть, семь, восемь, девять, десять, – завершил подсчёты Ломагин, засовывая обойму обратно в кармашек.

“Итого у меня пятьдесят пуль, а солдат, надеюсь, не больше десяти, всё же никто не будет выделять ещё больше бойцов ради одного человека, и по идее, у меня есть все шансы отбиться, главное не попасть выпустить все пули в воздух, иначе мне кранты.”

— Поторапливайся, мудила и выходи, пока мы тебя не грохнули, не испытывай наше терпение, живее, живее!

— Все, иду, только не стреляйте.

Взяв пистолет двумя руками, Ломагин совершил глубокий вздох, отбросив лишние мысли в сторону. Предельная концентрация заставила весь мир вокруг него замереть. Резко встав на ноги, Ломагин высунулся из-за угла, наведя дуло своего оружия в сторону противников, двигавшихся словно в замедленной съёмке а-ля «Больной Максим». Его зрение сузилось, мозг отбрасывал ненужную Ломагину информацию, позволяя полностью сконцентрироваться на мушке оружия. В его мире остались лишь он, прицел пистолета и двигавшиеся, словно в киселе противники. Напряжённый до предела палец нажимает на курок, вместо грохота выстрелов до его слуха донеслись совершенно другие звуки.

«Щелк, щелк, щелк, щелк». – Прогремела набатом в голове Ломагина холостая работа бойка.

“Дерьмо, почему он не стреляет?” – Пронеслась в голове Ломагина паническая мысль после получения совершенно неожиданного результата. Едва осознав произошедшее, он резво нырнул за своё надёжное укрытие, скрываясь от вала огня, выпущенного солдатами в его сторону.

— Ублюдок, тебе хана, засуну в твою рыхлую задницу паяльник и заставлю танцевать танго с бананом негра во рту!

Ломагин был в смятении, пули, выбивающие крошку из стен, и звон разносящихся смертоносным металлом колб с одному только Ктулху известным содержимым, остались незамеченными, впавшем в прострацию человеком.

— Почему нет выстрелов, что за фигня? — Шептали губы Ломагина, пока пальцы безуспешно ощупывали оставшийся безмолвным корпус оружия. Только сейчас Ломагин понял, с ружьем ему повезло, если бы он дало такую же осечку, как и пистолет, до этого места он бы не добежал. Из-за своего пренебрежения и стрессовой ситуации, Ломагин совершенно не подумал о предохранителе на котором всегда стоит находящееся в кобуре оружие.

Более того, паникуя, он совершил ещё одну ошибку для офицера, никогда до этого не державшего смертоносное оружие во время боевых действий, направив дуло пистолета прямо на своё лицо. Пристально осматривая пистолет, так и оставляя его наведённым на себя, Ломагин, наконец заметил причину осечки.

— Предохранитель, точно, – радостно воскликнул Ломагин, переводя последний в положение стрельбы. Холодная, липкая капля, попавшая на его оголённую шею из разлетевшейся неподалёку мензурки с жидкостью, заставила Ломагина дернуться от неожиданности, случайно сжимая большой палец руки, лежащий на курке.

Выстрел!

Раскалённая пуля, вылетевшая из дула пистолета, прочертила бордовую полосу на макушке Ломагина, заставив того совершить ещё несколько нажатий курка.

Выстрел, выстрел!

Вскрикнув от страха, Ломагин бросил оружие на пол. На который тут же с глухим грохотом упало тело солдата, выбравшего не самый удачный момент для атаки на засевшего в укрытии нарушителя, весь его опыт и умения спасовали перед откровенной глупостью, граничащей с безумием применённой Ломагином.

Остекленевшие глаза упавшего солдата вывели Ломагина из оцепенения. Оставаться в таком месте и положении дольше необходимого было критически противопоказанно для его здоровья. Никакая регенерация не поможет от очереди, выпущенной в голову. Ему срочно нужен был план, как выйти из этой ловушки, в которую он же себя и загнал.