Инженер и Постапокалипсис (СИ)

«Посижу-ка сегодня дома. Прыгать по лужам, как лягушка, не по мне. Заодно постараюсь связаться с Алистером и ребятами». — Лица друзей, всплывшие из памяти, вызвали теплую улыбку.

На радостях, полезла в сумку с припасами, доставая оттуда еще одну банку с завтраком, которую благополучно разогрела на керосиновой лампе. Жуя свой завтрак, обдумывала дальнейший план своих действий.

— Нужно будет пошастать по магазинчикам и аптекам поблизости, — в рот погрузилась вилка с пищей, - М-м-м… Потом осмотрю местность, вдруг еще кто сюда забрел. С едой тоже туго… Придется попутно осмотреть дома. — Так за раздумьями консервная банка опустела.

Убрав стол после трапезы, водрузила на него маленький самодельный приборчик, который подарил мне Коул, мой друг-компьютерщик. До эпидемии тот любил залазить в «нутро» своего ПК, постоянно модернизируя его. Парень был настоящим клавиатурным червем. Поэтому смастерить приборчик с частной сетью, которая была только у некоторых, смог без особых усилий.

— Эх, киберспортсмен, как я соскучилась… — это было любимое прозвище Коула.

Мой друг был известен в своих кругах именно под этим «погонялом», а другие Выжившие называли его «Задротом». Коула аж передергивало, когда он слышал это. Парень раньше частенько зависал в онлайн-играх, стараясь выйти на международный уровень, но все его планы полетели коту под хвост после пришествия неизвестного вируса.

Устройство напоминало смесь спутникового телефона, связки проводков, микросхем, покоившихся внутри него, и радио. Для того, чтобы выйти на связь с остальными, нужно было настроить частоту, а после зайти в специальное приложение, созданное нашим техно-гением.

— Ну, шайтан-машина, давай бороться. — Вздохнула и принялась возиться с прибором.

По улицам бродили зомби, собравшиеся после вчерашнего инцидента. Мокрые, грязные, с нарывами и гнойными ранами, они вызывали бы жалость у тех, кто не знал о существовании вируса и их изменениях. Но за этими масками скрывается бешенство, дичайшая жажда крови и мяса. Вдалеке, по крыше пробежала мерзкая Плевунья, оставляя за собой след из едкой кислоты. Эта мерзкая тварь, перебегающая неуклюжим образом, доставляет весьма немало хлопот своей знаменитой лужей. Сопровождали эту, некогда здоровую женщину, взвизгивающие звуки, помогающие определить, что она рядом. При первой встрече с ней, можно впасть в ступор, а после из-за этого же и умереть. Ее лицо было крайне обезображено: нижняя челюсть отвисла, позволяя ей делать плевки, а щёки разорвало от ее веса, половина носа разъедена ее же кислотой, остатки зубов торчали из десен в хаотичном порядке. Что касается ее глаз, белки стали черными, а радужка напоминала волчью. Вследствие заражения особым штаммом, также носящим название штамм Плевуньи, ее тело мутировало так, что могло создавать ту самую кислоту. Она вырабатывается и хранится в ее провисшей груди и раздутом животе. Удлиненная шея позволяет ей делать плевки на большие расстояния через деформированную гортань. Смотреть на это создание без омерзения невозможно. А еще лучше вообще с ней не пересекаться.

Бенишия. штат Калифорния, Соединённые Штаты Америки.

6:28. Подземный бункер Мародёров.

Адам Митчелл поправлял ремень на своих брюках, а после повернулся и оглядел своих верных псов. Тодд вытер пот со лба и над верхней губой грязным носовым платком, на котором были заметны пару капель старой и засохшей крови, спермы, грязь и желтые следы от пота. Этот жирдяй всегда потел, словно находился круглые сутки под 40° жарой.

«Что за мерзость, блять!» — Лицо главаря исказилось в отвращении. Время близилось к рассвету, а значит скоро нужно будет выдвигаться на поиски Франко. Отсутствие его друга сильно сказалось на поведении и настроении Адама, ведь они общались больше всех из этой компании. Их даже связывали несколько грязных секретиков, которые случались во время их употребления. Никто из них не собирался выносить такое за рамки их «дружбы». Им обоим было хорошо, никто не был против.

Вспоминая о таком, хоть и смутно, у Митчелла появлялась небольшая эрекция. Он был гетеросексуалом, но от таких шалостей никогда не отказывался. В нынешнее время редко удавалось получить кайф в этом роде. Мужчина оправдывал это пословицей «Бери пока дают», тем самым избавляя себя от груза на душе за мужеложство.

— Хей, Адам, а может немного дунем перед выходом? — промямлил Харли.

— Мы чистые с позавчерашнего вечера.

— Я же сказал нет, че не понятного, еблан? Нехуй было Франко из виду выпускать. — Охрипшим голосом гаркнул бывший автомеханик.