Инженер Магии (Отшельничий остров - 3)

Мгновенно пробудившись Лидрал поворачивается и пытается успокоить раненую:

- Не бойся! Все в порядке. Мы с тобой...

- Где... кто?

- Я Лидрал. Мы здесь с Доррином.

- Брид... где он?

- Остался в Клете, - Лидрал осторожно встает, стараясь не задеть Кадару. - Сейчас я дам тебе воды.

- Ни за что не оставляйте там... рука... больно...

- Скоро заживет, - уверяет Доррин.

- ...уложила четырех поганцев... больно... Брид, где ты?

- Выпей вот это, - говорит Лидрал. Доррин садится:

- Можешь ты достать мой мешок? Там у меня немного звездочника.

- О чем ты раньше думал... ох, прости!

- Трудно думать, когда у тебя башку огнем жжет, - Доррин шарит в мешке, узнавая на ощупь, в каком пакете какое снадобье. - Вот... сумеешь посыпать ей на рану, а потом наложить повязку?

- Мне нужно зажечь свечку.

Доррин подает Лидрал пакет с заживляющим порошком.

- Ох, Свет!.. жжется... - стонет Кадара.

- Готово, - сообщает Лидрал. - Я ее перевязала. Что еще?

- Надо развести это в воде и как-то в нее влить. Сумеешь?

- Попробую.

Лидрал возится с посудой.

- Кадара, открой пожалуйста рот, - слышится через некоторое время.

- Как горько... словно яд. Ты хочешь меня отравить?

- Перестань, это лекарство! Тебе станет легче.

Некоторое время Лидрал продолжает бренчать посудой, а потом возвращается на место и ложится между Доррином и Кадарой.

- Спасибо, - говорит Доррин, касаясь ее руки.

- Спи, - шепчет она, пожимая его руку в ответ.

Со временем юноша засыпает, а просыпается лишь от утреннего щебета птиц. Голова почти прошла, а вот зрение так и не вернулось.

Лидрал уже встала и тихонько, стараясь не потревожить спящих, поит лошадей.

Доррин выбирается из-под повозки, делая все, чтобы не приложиться к ней макушкой.

- Остался хлеб с сыром. Угощайся, - предлагает Лидрал.

- Спасибо, - взяв у нее ломоть хлеба и кусочек сыра, он присаживается на низкую каменную ограду и спрашивает: - Ты все еще пользуешься сырорезкой?

- Так гораздо удобнее. Признаюсь, меня и по сей день бросает в дрожь при виде ножа, - отвечает Лидрал, садясь рядом с ним.

- Прости.

- Ты не виноват, - Лидрал касается его щеки.

- Хотелось бы в это верить. Но они схватили тебя из-за того, что ты любила меня.

- Я и сейчас тебя люблю, невозможный ты человек, - говорит Лидрал, сжимая его запястье. - Как бы хотелось, чтобы ты смог увидеть деревья на холме! Роса на их листьях сияет в солнечном свете так, что они кажутся серебряными...

- Мне бы тоже этого хотелось.

Некоторое время они сидят молча.

- Кадара все еще спит, - нарушает молчание Лидрал. - Это хорошо?

- Хорошо. Но нам придется разбудить ее, чтобы она приняла лекарство и попила. Ей нужна вода.

- Хочешь еще хлеба с сыром?

- А нам хватит на всю дорогу?

- Должно. Мерга собирала меня в дорогу так, словно я еду не в Клет, а на край света. Хлеба у нас аж четыре каравая.

Лидрал встает, чтобы собраться в дорогу, а Доррин погружается в мысли о хаосе и гармонии.

Некоторые люди веруют в гармонию, словно в Бога, но Бог этот кажется не рассудительным мудрецом, а упрямым формалистом. В противном случае как могли бы хорошие люди страдать из-за того, что им, во имя добра, приходится использовать не лучшие средства? Или же средство важнее цели? Всегда?

Взять Фэрхэвен. Хотя Белым Городом правят приверженцы хаоса, порядка там больше, чем где-либо в Кандаре. Преступность мала, и народ, похоже, позажиточнее тех же спидларцев. Только ли потому, что Фэрхэвен обогатился за счет завоеваний?

- Доррин, если мы хотим добраться до Дью без... без нежелательных происшествий...

Юноша понимает. Неизвестно, не поскачет ли в скором времени по этой дороге вражеская конница.

Как и вчера, первое прикосновение к Черному посоху возвращает ему зрение - но влажная от росы трава и темная зелень ласкаемой рассветными лучами листвы предстают перед ним лишь на миг. Мир снова поглощает мрак, и он отворачивается, чтобы Лидрал не увидела подступающих к глазам слез.

Почему гармония так далека от справедливости? Чистая гармония не в состоянии одолеть хаос, и любая попытка Доррина сконцентрировать силу гармонии для борьбы с хаосом оборачивается для него наказанием. Та же судьба постигла и Брида - Белые и спидларские купцы совместно покарали его за одаренность и приверженность гармонии.

Может быть, дело в том, что смерть есть конечная форма хаоса - так сказать полное отрицание человеческой гармонии? В конце концов, как бы ни упрекали его родные и Лортрен, Доррин ни разу не пострадал из-за использования гармонии для изготовления машин. Да и изготовление орудий убийства не навлекало на него особых бед. Чего, впрочем, не скажешь об их использовании.

- Доррин, помоги мне положить Кадару в повозку.

Юноша склоняется над раненой и, превозмогая боль в плече, поднимает ее.

- ...больно... не оставляй меня...

Доррин чувствует, что Кадаре чуточку лучше, но жар так и не сошел, а владеть правой рукой она сможет нескоро. Может быть, вообще никогда.

В кронах дубов бодро щебечут птички. А вот Доррину не до веселья.

CLI

- Все выглядит нормально, - говорит Лидрал, озирая долину с гребня холма.