Инженер страны Советов

Услышав своё имя Гейдрих вскинул голову. Мол, ничего вам не скажу, морды комиссарские. Ну-ну, посмотрим как ты в Москве петь будешь, голубок. Ха, и вправду голубок. Было в его облике что-то такое, бабское, что-ли.

— А это, товарищ ты мой дорогой, обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих, начальник Главного управления имперской безопасности, правая рука покойного Гиммлера и любимец Гитлера, — с каждым моим словом глаза Новицкого становились всё больше и больше, — Так что крути дырочку под орден, — кстати, надо срочно дать команду составить наградные документы.

— И что же привело вас сюда, Рейнхард? — обратился я к немцу по имени, — Решили в очередной раз нарушить приказ покойного Гиммлера и полетать?*

(* В первые годы Второй мировой войны Гейдрих занимался не только организационной работой. В качестве офицера запаса ВВС принимал участие в боевых вылетах немецкой авиации (вначале как стрелок-радист на бомбардировщике, затем как пилот штурмовика) в ходе кампаний против Польши, Норвегии, Нидерландов и СССР. Это отвечало представлениям Гейдриха об идеальном офицере СС, который не только сидит за рабочим столом, но и участвует в боевых действиях. Летом 1941 года он нарушил приказ Гиммлера, запрещавший ему боевые вылеты, и 22 июля его самолёт был сбит восточнее реки Березины, а его самого спас вовремя подоспевший немецкий патруль. Имел знаки отличия; пряжка фронтового пилота для дневного лётчика-истребителя в серебре, пряжка фронтового пилота для дневного лётчика-истребителя в бронзе, значок пилота и наблюдателя.(Взято из Википедии))

— Я отказываюсь отвечать на ваши вопросы, — сквозь зубы прошипел Гейдрих.

— А вы мне и не интересны, — хмыкнул я, — У вас, герр Гейдрих, нет ничего такого, чего бы я не знал.

Глава 18. Брестский гамбит. Часть 2. Кобринский рубеж

— Я даже не знаю, Рейнхард, порадоваться за вас или посочувствовать вам, — Гейдрих всё же разговорился. Нет, он не выдавал каких-то секретных сведений, их из него вытрясут в Москве, Но вот то, что меня абсолютно не интересовало ничего, связанное с ним и его службой, его задело.

— Объяснитесь, — он удивлённо вскинул брови.

— Ну тут всё просто. С одной стороны вы можете порадоваться, что война для вас в любом случае закончилась, а с другой, вы увидите крах всего того, чему так ревностно служили. Вы станете свидетелем поражения Германии, Рейнхард.

— Вы слишком самоуверенны, — презрительно бросил он, — Победоносная германская армия стоит у ворот Нарвы и Ростова, ещё одно усилие и мы возьмём Минск и дорога на Москву будет открыта. Ещё до зимы большевистская Россия падёт к ногам Рейха.

— Да бросьте вы, Гейдрих, цитировать здесь доктора Геббельса. Вы сказали одно ключевое слово; стоит. Ваша армия стоит, а мы ещё даже не начинали всерьёз воевать. Ваше намерение применить отравляющие вещества против Минска, которое вы тут назвали ещё одним усилием, нам известно. Как вы думаете, каким будет ответ на применение ОВ против нас? Сколько химических убежищ в городах Германии? Неужели вы думаете, что мы не ответим вам тем же? А есть ещё Англия, которая просто из чувства самосохранения так же нанесёт химический удар по немецким городам. По подсчётам наших специалистов, да-да, Рейнхард, мы всё давно уже подсчитали, 60 % населения Германии ждёт неминуемая страшная мучительная смерть. Вы готовы на такой размен?

— Вы слишком хорошо осведомлены для простого командира диверсионного отряда, — в голосе Гейдриха прорезался интерес.

— А вы всерьёз считали, что мы поверили в то, что Германия будет соблюдать принятые ею на себя обязательства и Пакт о ненападении вас остановит от агрессии? Мы прекрасно знали, что вы нападёте и усиленно готовились к этому. В том числе собирали информацию. Вы тут с пафосом говорили о победоносной германской армии, но так и не поняли, что влезли в мышеловку и крышка уже захлопнулась. У вас пока ещё остался сыр, но живыми вам отсюда уже не выбраться. Так что, по большому счёту, вы мне не интересны. Я и разговариваю с вами только потому, что считаю вас хоть и врагом и военным преступником, но всё же личностью не ординарной. Вам, конечно, придётся ответить за геноцид евреев, за "хрустальную ночь", за провокацию в Глайвице и за многое другое, но думаю у вас есть шанс сохранить свою жизнь. Всё зависит от вас. Или вы пойдёте на сотрудничество или вас повесят. Хотя лично я отдал бы вас прямо сейчас местным евреям. А они большие выдумщики по части того, как сделать последние долгие часы жизни по настоящему незабываемыми, — Гейдрих от моих последних слов побледнел.

Как удалось узнать от Гейдриха, прилетел он в Белоруссию для координации мероприятий по расследованию смерти Гиммлера и для подготовки "удара возмездия" химическим оружием по защитникам Минска. А на аэродром, к своему несчастью, приехал навестить старых друзей-лётчиков, с которыми летал ещё в небе Польши, Норвегии и Нидерландов.