Инженер страны Советов

Наконец в небе на аэродромом показались два уже знакомых мне трехмоторных юнкерса в сопровождении нескольких истребителей. Часа за два до этого на аэродром прибыл внушительный кортеж из легковых автомобилей. Сделав разворот юнкерсы пошли на посадку. На поле уже выстроился почётный караул и отдельной группой стояли встречающие генералы. Вот интересно, куда Гиммлер собирается ехать сейчас? Разве что войска подбодрить, да командованию отвесить внушительного пинка. Минск то они до сих пор не взяли. Хотя, какая теперь разница. Наша задача сделать так, чтобы отсюда Гиммлер уже никуда не уехал. Ему дорога к чертям в ад. Там ему, уверен, уже приготовили персональный котёл над самым жарким костром. Эх, как же мне хотелось самому влепить пулю в лоб этой твари в людском обличии, но, по здравому размышлению, решил предоставить это право Домнину. Уж он то стреляет в разы лучше меня.

Самолёты, тем временем, подрулили к встречающим. Я подал сигнал готовности. Домнин, не отрываясь от прицела, ласково поглаживал пальцем спусковой крючок. Дверца в борту ближнего юнкерса открылась и оттуда выскочил моложавый офицер в чёрной эссесовской форме и вытянулся как струна. Встречающие генералы подобрались в некое подобие строя. Вот, наконец, из чрева самолёта показался человек в знакомых по фото круглых очках. Точно, Гиммлер.

— Внимание! Видишь того в очках, что из самолёта выходит? — я чуть скосил глаза на Домнина. Казалось, что он полностью слился с винтовкой, став с ней единым целым, — Это наша цель. Валишь вначале его, потом бей по генералам. Расстреливаешь один магазин и уходим.

Гиммлер, тем временем, подошёл к встречающим и что-то говорил им, улыбаясь при этом. Выстрел, хоть я и ожидал его, заставил вздрогнуть. Я буквально кожей чувствовал, как пуля летит и буравит воздух. На месте головы Гиммлера вспухло кровавое облачко и он рухнул на землю. Стоящий позади него какой-то офицер так же лишился головы. Замешательство среди немцев длилось буквально секунду, за которую Домнин успел выстрелить ещё дважды. Одного из генералов буквально разорвало пополам, а второго отбросило назад с огромной дырой на месте груди. Где-то позади немцев рванул взрыв. Видимо одна из бронебойно-зажигательных пуль калибра 14,5 мм, пройдя через тело своей жертвы насквозь, добралась до складированных в стороне авиабомб. За первым взрывом последовал ещё один, более мощный и на аэродроме заговорили все имеющиеся зенитки, посылая снаряды в пустое небо. Под этот шум Домнин расстрелял оставшиеся два патрона и перезарядил магазин. На мой тычок он зло посмотрел на меня и я решил его не трогать.

Следующие пять пуль нашли свои цели, причём одна из них попала точнёхонько в склад ГСМ. В небо взмылся огненный столб.

— Всё, ротмистр, валим отсюда! — я чуть не за шкирку потянул Домнина назад. В этот момент он был похож на гигантского медведя-гризли, дорвавшегося до своей добычи.

Немцы на аэродроме немного очухались и перенесли огонь на ближайший лес. На опушке начали рваться снаряды зениток. На месте нашей лёжки вспух черно-красный взрыв. Вовремя мы свалили. Пригнувшись, мы что есть сил рванули подальше в спасительную чащу. Мельком взглянув на Домнина я невольно вздронул. В его глазах не было абсолютно ничего человеческого. Это был взгляд хищника, готового убивать любого, вставшего у него на пути. Взгляд зверя, вкусившего крови жертвы. Господи, лишь бы крыша у бывшего ротмистра не поехала от всего случившегося. Иначе придётся его…. Нет, даже думать об этом не хочу. Надо приводить его в чувство.

Добежав до небольшого ручья я приказал остановиться.

— Привести себя в порядок! Оправиться! И умойтесь, ротмистр! — мой командный уверенный голос подействовал. Домнин как-то заторможенно скинул вещмешок, аккуратно положил на него винтовку и, склонившись над водой, зачерпнул из ручья двумя руками. Несколько раз плеснув себе в лицо прохладной воды он, наконец-то, начал приходить в себя.

— Становись! Смирно! — Домнин вытянулся по стойке смирно, — За ликвидацию душегуба и кровопийцы Гиммлера, за уничтожение представителей верховного командования противника, за уничтожение склада авиабомб и склада горючего противника, как представитель Государственного Комитета обороны объявляю вам, ротмистр Домнин, благодарность от имени Советского правительства.

Домнин набрал в грудь воздух, чтобы ответить и. аж сдулся. Как полагается отвечать по Уставу он не знал.

— В Красной армии, Вячеслав Александрович, принято отвечать "Служу трудовому народу!", но, думается мне, скоро будет принята новая форма ответа "Служу Советскому Союзу!"

Домнин на секунду задумался и, вновь набрав полную грудь воздуха, всё же в пол голоса, произнёс;

— Служу Советскому Союзу!

— А теперь ходу, ротмистр, ходу!

(Я не знал, что прилёт Гиммлера фиксировался на кинокамеру Вальтером Френтцем, личным фотографом и кинооператором Гитлера. Киноплёнка беспристрастно зафиксировала казнь (а это была именно казнь) высокопоставленных эсэсовцев.)

Интерлюдия. Москва. Кремль.