Инженерная онтология. Инженерия как странствие

Далее, вместо коммуникации с учеными, администраторами, рабочими и инвесторами в лучшем случае случится конкуренция, а в худшем — война на уничтожение. Само по себе это совершенно естественно, так как интересы этих групп не совпадают, и их требования к проектируемой системе с неизбежностью различны, но для работы инженера создает дополнительные трудности.

Мы приходим к выводу, что инженерная деятельность подразумевает, по крайней мере, три совершено различных вида работы:

Прежде всего, инженер работает с материальным миром: конструкционными материалами, пространством, временем, природной средой (средами) и т. п. При этом он использует разнообразные приборы и инструменты либо создает их по мере надобности. Элементы материального мира не способны к коммуникации: их нельзя ни уговорить, ни заставить.

С этим обстоятельством связан один из перманентных конфликтов инженеров и современного менеджмента: менеджеры считают, что можно договариваться со сталью, бетоном, законами сопротивления материалов и даже с законом сохранения энергии. Например, катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС была вызвана двумя причинами: во-первых, гидроэлектростанцию использовали не в режиме постоянной генерации, а в маневренном режиме. Это было коммерчески выгодно, и управляющие станцией менеджеры всерьез считали, что гидрогенераторы должны это понимать. Во-вторых, из бухгалтерских соображений были перенесены сроки ремонта — менеджеры полагали, что крепежные болты могут подождать до завершения финансового года (смотри также главу 6).

Примерно в той же логике рассуждают администраторы Европейского Союза, когда выступают за всемерную экономию электроэнергии, переход к возобновляемым и альтернативным ее источникам. Они уверены, что экологическая парадигма настолько важна, что даже закон сохранения энергии должен ее учитывать.

Работа инженера с материальным миром заканчивается созданием не отчета и не документа, а материального же объекта (или системы объектов), который должен выполнять возложенные на него функции, как оговоренные в техническом задании, так и подразумеваемые им. В этом плане инженерная деятельность должна приводить к конкретному результату. И здесь опять-таки невозможна никакая коммуникация: если самолет не летает, если артиллерийское орудие не демонстрирует заданных характеристик, если генератор перегревается в том режиме работы, который должен быть для него штатным, инженерная задача провалена, и никого не удастся убедить в обратном.

Далее, в процессе своей работы инженер принужден к коммуникации, притом не только личной, но и позиционной, когда должны быть учтены взаимные требования, обусловленные различием целей и ценностей участников коммуникации. Поскольку за конечный результат, в конечном счете, отвечает именно инженер, эта коммуникация должна задавать управление процессом проектирования и создания «изделия». То есть, инженер — не только практик, работающий с материалом. Он еще и управленец, работающий с людьми. Некоторые из этих людей могут быть подчинены ему, некоторые — работать параллельно, а администраторы и инвесторы в формальной табели о рангах поставлены над инженером: они дают ему поручения и контролируют их выполнение. Поэтому для того, чтобы обеспечить управление процессом, инженер должен уметь приказывать, договариваться и манипулировать. И все хорошие инженеры в истории это умели.

Наконец, значительная часть стоящих перед инженером задач не имеет «контрольного решения». Инженеру приходится создавать новое, и иногда и иное (новое, для которого нет прототипа: например, реактивный самолет является по отношению к поршневому иным). Иными словами, инженер принужден к творчеству, как одной из высших форм мышления, причем, это творчество неразрывно связано с практикой, оно не замкнуто на себя. В отличие, скажем, от литературного творчества, где любая идея может быть реализована без выхода в практику — непосредственно в тексте.