Инженеры Кольца. Трон Кольца

Пришельцы и одноногий краснокожий старик, окруженный детьми, устроились у кострища и принялись обучать «переводчики» местному языку. Для Луиса это было привычно, но — странное дело — это казалось привычным и для старика: даже голоса из «переводчиков» его не удивили.

Звали его Шивит хуки-Фурлари или как-то вроде этого, он говорил высоким свистящим голосом. Первый доступный пониманию вопрос был:

— Что вы едите?

— Я ем растения, морских животных и мясо, приготовленное на огне. Чмии ест сырое мясо, — ответил Луис. Этого хватило для затравки беседы.

— Мы тоже едим сырое мясо. Чмии, вы необычный гость. — Шивит заколебался. — Я должен предупредить вас, что мы не занимаемся РИШАТРА, и прошу вас не обижаться… — Вместо перевода слова РИШАТРА переводчик пискнул.

— Что такое РИШАТРА? — поинтересовался Чмии.

Старик удивился.

— Мы думали, это слово везде в ходу, — проговорил он и пустился в объяснения. Чмии хранил странное молчание, пока они разбирались в этом вопросе, уточняя значения непонятных слов.

РИШАТРА означало занятия сексом вне своей расы.

Слово это действительно знали все — и очень многие знали то, что под ним подразумевается. Где-то межрасовый секс использовали для обычного контроля над рождаемостью, где-то — для облегчения переговорного процесса, где-то он считался табу. Местные туземцы в табу не нуждались. Просто их «позывные любви» не могли быть услышаны — наверное, виной тому было какое-то генетическое гормональное отклонение.

— Вы, должно быть, прибыли издалека, если не знаете этого, — заметил старик.

Луис рассказал, что он пришел со звезд, находящихся далеко от Арки. Нет, ни он, ни Чмии не занимаются РИШАТРА, хотя у них имеется великое разнообразие рас. (Он вспомнил девушку с Вундерленда, ростом на фут выше и на пятнадцать фунтов легче его — пушинку в его многоопытных руках). Еще Луис рассказал о разумных обитателях различных миров, но умалчивая, впрочем, о войнах и оружии.

Племена Людей разводили самый различный скот. Им нравилось разнообразие в еде и не нравился голод, а между тем одновременно держать различных животных было довольно затруднительно. Люди общались друг с другом на ярмарках. Иногда они обменивались стадами, и это напоминало обмен образом жизни: пол-фалана шло на взаимные наставления. (Фалан составлял десять оборотов Кольца, семьдесят пять дней по тридцать часов каждый). Не тревожит ли пастухов, что в их деревню пришли чужаки? Шивит ответил, что нет. Двое чужаков не представляли опасности.

Когда они вернутся? В полдень, ответил Шивит. Они торопились, ведь началось стампеде. Иначе они, конечно, остались бы поговорить.

— Вы едите мясо сразу после забоя? — спросил Луис. Шивит улыбнулся.

— Нет. Полдня можно подождать. А вот день и ночь уже нельзя.

— Вы…

Чмии внезапно поднялся, ссадил девочку на землю и выключил свой переводчик.

— Луис, мне нужно прогуляться. В этой железной банке я вконец озверел! Вам нужна моя помощь?

— Нет… Э, минутку!

Чмии был уже за изгородью. Он обернулся.

— Не снимайте одежду: издалека можно и не догадаться, что вы разумное существо. И не задирайте зеленых слонов.

Чмии махнул рукой и скользнул в траву.

— Ваш друг стремителен, — сказал Шивит.

— Я тоже пойду. Мне пришла в голову одна мысль.

Во время первого визита на Кольцо они думали только о том, как выжить и вернуться. Только позднее, в безопасном и знакомом Реште, Луиса By стала тревожить память о разрушенном городе.

«Затемнители» образовывали внутри Кольца концентрический круг. Их было двадцать, соединенных невидимой тонкой нитью, которая оставалась туго натянутой, потому что теневые квадраты вращались быстрее самого Кольца.

Лишенный двигателей «Лгун», падая, наткнулся на эту нить и разорвал ее — как облако дыма она осела на обитаемый город.

Затем Луис решил применить ее для буксировки неподвижного «Лгуна». Они нашли конец нити, закрепили на борту летающей тюрьмы Халрлоприллалар и потянули за собой. Луис не знал наверное, что произошло в городе, но мог предположить: тонкая как волос нить резала даже металл; стягиваясь, ее петли должны были рассечь здания на части.

На этот раз туземцы не должны страдать от появления у них Луиса By — оставшись без «штепселя», он не хотел чувствовать вину еще и за это. Однако первым делом он устроил стампеде и сейчас он намеревался исправить свой промах.

Это оказалось нелегко.

Тревожась за кзина, он поднялся в рубку. Даже человек — удачливый мужчина средних лет — придет в замешательство, внезапно ощутив себя восемнадцатилетним, почувствовав, что его ровное движение к смерти приостановлено, что в крови его бурлят могучие и незнакомые соки и сама личность начинает вызывать сомнение: волосы стали гуще и изменили цвет, шрамы исчезли…

А Чмии?

Трава была довольно странной. Вблизи деревни она доходила человеку до пояса; дальше по ходу вращения просматривалась обширная проплешина, где вся зелень была срезана почти до земли. Потом Луис заметил стадо, продвигавшееся вдоль края этой проплешины. Его вели краснокожие пигмеи, и оно оставляло за собой полосу почти голой земли.