Йормунганд (СИ)

Ругер низко поклонился. Он уже давно стар, голова облысела, оставив немного волос за ушами. Уши топорщилась как стяги, изо рта воняло гнилью. Он втайне надеялся, что чародей найдет способ вернуть ему молодость, но Ругер и в молодости не отличался красотой. Иногда хозяин давал ему снадобья и с интересом спрашивал, как он себя чувствует. Ругер прислушивался к своему нутру, но никаких изменений в нем не происходило. Только живот болел.

— Нога болит, — сообщил хозяин, лежа на каменном полу и с улыбкой глядя вверх. Он поднялся. Снова упал, ругаясь сквозь зубы, и пополз в сторону двери. Ругер подхватил его и помог добраться до опочивальни.

— Надо же так нализаться, — пробормотал стражник.

— Не было такого никогда, — признался Ругер, стягивая с засыпающего Йормунганда сапоги.

— Слушай, — сказал стражник, — а правда, что он может золото из камней делать?

— Умел бы, платил бы больше, — сказал Ругер.

— Справедливо. Я слышал, он наложил какие- то чары на княжескую дочку, так что она только о нем и думает.

— Княжескую дочку отодрать бы следовало, — сказал Ругер угрюмо, — Тогда нам бы ни пришлось ни свет ни заря ехать куда подальше от ее милости.

— Хехе, уж я бы ее отодрал, — сказал стражник ухмыляясь.

— Хехе, — поддержал его Ругер.

— Лады, ну бывай, — сказал стражник и вышел, стуча железными подошвами по каменному полу.

— Дерун, — проворчал Ругер и плюнул вслед.

Йормунганд тихонько застонал во сне, перевернулся и начал похрапывать.

Ругер подошел к низенькому шкафчику у окна и вынул оттуда надушенное письмо на розовой бумаге, которое передала ему дуэнья Элоди еще сегодня после полудня. Ругер небрежно сорвал печать, снял нагар со свечи и принялся читать, водя заскорузлым пальцем по ровным летящим строчкам.

— Ну и почерк у господ, — слышалось его ворчание, — ну и почерк. Да за такой почерк пороть и пороть.

Глава 9

Йормунганд проснулся за полдень. Хмурый Ругер вместе со хмурым Гарриеттом сидели возле его постели и играли в Хнефатафл. На потемневшей доске едва угадывались линии поля. Ругер защищал короля, Гарриетт нападал. Он как раз блокировал вторую сторону, предупреждая паническое бегство фишек Ругера, когда Йормунганд пошевелился и взялся за голову.

Оба игрока встрепенулись. Ругер кинулся за водой, кувшин стоял тут же, возле кровати, но вода успела согреться и показалась противно-склизкой на вкус. Гарриетт встал возле Йормунганда и покачал головой.

— Где ты умудрился так надраться? — спросил он. — Вчера князь искал тебя.

— Да? Сейчас оклемаюсь и пойду.

— Уже не нужно, — сказал Гарриетт. Он бросил на грудь Йормунганда шелковый сверток. — Подарок от княгини, чтоб не слишком злился. Сегодня отправляемся Уллаильм.

— Где это? — Йормунганд приподнялся на кровати и отхлебнул от заботливо поданной Ругером кружки.

— Луноликая знает где. На западе.

— А. Очередная саранча?

— Мотыль, — поправил его Гарриетт.

Княжескую свадьбу Йормунганд пропустил из-за нашествия мотыля на княжеские поля. Дело показалось безотлагательным, так что Йормунганд, надеявшийся вкусить все радости свадебных празднований, должен был со вздохами и ругательствами ехать в дальнюю деревушку, чтобы предупредить эпидемию.

По возвращению Йормунганд доложил, что никакого мотыля на поле не оказалась, и что у крестьян свекла растет превосходная. А княжеское поле необходимо пропалывать. Старосту деревни казнили. Крестьяне же в тот же день вышли в поле и работали до самых сумерек. Их собственный урожай конфисковали. Йормунганд до сих пор думал, что Раннвейг просто хотела избавиться от него на время свадьбы, но тогда пропустил ту ее выходку.

— Я хотел отправиться после завтрака, если бы ты очнулся раньше. Не стоит дольше мозолить Эдегору глаза, — сказал Гарриетт. — И, Йормун, надо что-то делать с его новой супружницей, иначе закончим жизнь либо в тюрьме, либо на плахе.

— Либо в башне, — пробормотал Йормунганд.

Он взял шелковый сверток, который ему дал Гарриетт. Цветочный узор, внутри что-то металлическое. Йормунганд развернул платок и вытряхнул на ладонь слегка покореженную, но все еще красивую брошь в виде переплетенной змеи с изумрудным глазком. Хвоост змея держала во рту и больше походила на водного дракончика.

— Похож на ту, что ты носил в Гладсшейне, — сказал он.

— Она и есть, — сказал Йормунганд, поворачивая брошь на свет. Изумрудный глазок вспыхнул. Йормунганд повертел ее перед глазами. Будто в первый раз увидел, потом спрятал в поясной кошель.

— Ругер, — сказал он. — Умываться. Гарриетт. Прикажи своим людям собитраться, выезжаем немедленно.

— Вот прямо сейчас? — уточнил Гарриетт. — Скоро обед.

— Найдем где поесть, — сказал Йормунганд. — Сам же говорил, что незачем мозолить княжеской чете глаза. Ругер, найди замок понадежнее и скажи Валонхейму, чтобы никого не допускал в мои покои, пока меня не будет, даже служанок, понял? Скажи, что это моя личная просьба. Скажи, что если б не торопился, то пришел бы и лично умолял.

Ругер кивнул. Он все еще неуверенно смотрел на хозяина.

— Поедешь со мной, — добавил Йормунганд. — Слуга в пути необходим.

Ругер поклонился и попятился к выходу.