Иосиф Кобзон. Мгновения…

Культурный фонд «АРТЭС» являлся организатором всех гастрольных туров Иосифа Кобзона, включая знаменитый «Прощальный тур Иосифа Кобзона» 1997 года. Тур был невероятно сложным. Представьте нашу группу в 240 человек артистов (оркестры и хоры) с графиками ежедневных концертов: ночью переезд — вечером концерт, ночью переезд — вечером концерт. И так мы двигались через множество городов, начиная от Прибалтики и до Сибири. 120 концертов. И завершающий концерт Тура в Кремле — 13 часов прямого эфира. Этот концерт попал в книгу рекордов Гиннеса. Конечно, такой масштаб Тура соответствовал масштабу личности Иосифа Кобзона, певца и гражданина.

А в 1997 году ведь не так все было, как сейчас: даже в крупных городах не было концертной техники, звуковой аппаратуры. И приходилось везти и декорации, и аппаратуру. Все свое, мы были абсолютно независимы. Летали отдельным самолетом. Либо передвигались на автобусах, поездах, паромах, тралами везли аппаратуру и декорации. Работали на пределе сил. Техническая, административная, режиссерская и декорационные группы часто даже отказывались ехать в гостиницу — монтаж-демонтаж — переезд — и все по новой. Напряженный был график. Но зато… популярность Кобзона была колоссальной. И, хотя нагрузки Иосифа Давыдовича были огромными — каждый концерт продолжался по 4–6 часов, для него эти концерты в бывших советских республиках и России были не просто прощанием с горячо любимым зрителем, это было прощание с великой державой, гражданином которой он продолжал себя считать.

10 лет спустя, в 2007 году, Иосиф Давыдович, который прекратил активную гастрольную деятельность, решил в год своего 70-летия поблагодарить своих поклонников и провести «Юбилейный тур Иосифа Кобзона» по 30 городам России и зарубежья. Организатором этого тура также являлся Культурный фонд «АРТЭС».

Так много ярких воспоминаний. Но всего не расскажешь. Остановлюсь на одном эпизоде, который мне кажется очень показательным для Иосифа Кобзона и как для певца, и как для человека.

Концерт Юбилейного тура в Киеве. Июнь 2007 г. Концертный зал «Украина». 3700 человек. Полный зал, который восторженно приветствует певца после 10-летнего перерыва.

Близится финал первого отделения. Иосиф Давыдович поет. На сцене — Оркестр русских народных инструментов под управлением Н. Н. Некрасова. И вдруг я вижу — задник наш на сцене вспыхнул и начал гореть.

При этом зрители считают, что это, наверное, какая-то наша задумка, какой-то спецэффект. А Иосиф Давыдович смотрит в зал и не знает, что у него происходит за спиной, и оркестр тоже не знает. Единственные, кто видят, это я и дирижер. Мы с ним встречаемся глазами, я Некрасову показываю, что останавливаться нельзя, потому что нет ничего страшнее, чем паника. Почти 4 тыс… а это очень много…А гореть еще только начало. Я понимаю, что, если станут открывать двери, все вспыхнет, потому что появится тяга, и тогда начнется давка. И у меня рождается план в расчете на четкое поведение Кобзона. Принимаем решение одновременно и быстро открыть все двери. Пламя стало разгораться сильнее. Иосиф Давыдович почувствовал, что происходит что-то не то. Он повернул голову и сразу все понял. Посмотрел на кулису, на меня, а я ему знаками показал, что выходить нужно через зал.

Он допел песню и обратился к зрителям: «Я выхожу на улицу, вы идите за мной». И пошел по проходу. Люди спокойно встали и также спокойно направились к выходу. Только все вышли, как полыхнул сильный огонь. А на сцене наконец сработала сигнализация и хлынула вода для тушения. Было залито все — инструменты, ноты, костюмы артистов. Кто-то спасал инструменты и ноты. Кто-то тушил пожар. Когда приехали пожарные, все уже было потушено. И таким образом нам удалось вывести почти четыре тысячи человек без давки. Зрители вышли на улицу из зала спокойно только по одной причине — Кобзон, без всякой паники, допел песню и позвал всех за собой. И все люди, будто загипнотизированные, встали и пошли за ним. Это очень показательный случай. Редкий человек обладает таким спокойствием и волей. Иосиф Давыдович тогда спас ситуацию. Вообще на него всегда и во всем можно было положиться. И в творчестве. И в жизни.