Иосиф Рюрикович-Дракула

До конца своих дней Сталин остался приверженцем применения пыток, включая колосажание, при дознании по политическим делам. Его жестокость в особой степени проявилась в последние месяцы жизни. Диктатор лично давал указания министру госбезопасности Игнатьеву о том, в каком направлении вести следствие и о применении к арестованным истязаний. Позднее Игнатьев описывал, как Сталин устроил ему разнос за неповоротливость и малую результативность следствия: «Работаете как официанты — в белых перчатках». Сталин внушал Игнатьеву, что чекистская работа — это «грубая мужицкая работа», а не «барская», требовал «снять белые перчатки» и приводил в пример Дзержинского, который, дескать, не гнушался «грязной работой» и у которого для физических расправ «были специальные люди», занимавшиеся и колосажанием в том числе. Позднее Хрущев, вспоминал, как в его присутствии разъяренный Сталин требовал от Игнатьева заковать врачей в кандалы, «бить и бить», «лупить нещадно».

Мы не беремся утверждать, что это стремление к данному виду изуверства как-то связано с детством героев. Оно, скорее, связано, с их общим кровным родством — непосредственно предшествующей детству связью, объединившей ужасных правителей Европы сквозь 5 веков!

Глава пятая ПИШИТЕ ПИСЬМА

Разумеется, в такой славной семье, где сразу трое выходцев мужского пола возглавляли государства, а двое из них — крупнейшее государство на территории всей Европы со дня ее образования — по наследству могли переходить и переходили не только отрицательные черты. Переходили и таланты — особенно пригодные для жизни и буквально необходимые властителям. Немаловажным среди них был и талант литературный.

Начнем с характеристики писателя Сталина. Ибо именно в ней виден тот глобальный, метафизический, а где-то — и мистический смысл (см. часть из второй главы, посвященную захоронениям) наделения этого человека высшей властью в стране, занимающей 1/6 часть суши.

Когда Сталин пришел к власти, каждое его высказывание стало обладать особым значением. Эти высказывания повторялись большинством советских людей.

Для современного сознания, язык, стилистическое проявление речи это и есть личность — тот экран, сквозь который просвечивает логос, жесткий идеальный базовый конструкт личности. Следовательно, даже сталинская текучесть — это «жестко структурированный хаос».

В век постмодернизма личность предстает прежде всего как говорящая личность.

Сталин не оставил богатого литературного наследия, подобно своему духовному вождю Ленину, но его выразительные крылатые слова «Вроде жить стало лучше, жить стало веселей» (где само по себе заанаграммировано слово «Сталин») стали достоянием всеобщей советской речевой практики (67).

Главная проблема Сталина-писателя — сочетание скудности его лексикона, который почти равен лексикону Эллочки людоедки, с его невероятной эффективностью. Каждое слово он может использовать в противоположных значениях. Например, он может сказать «товарищ такой-то» в позитивном смысле, и «напрасно товарищ такой-то хочет сделать из нас дураков и т. д.» (68).

Это можно назвать речевым оборотничеством Сталина.

(Поразительным образом одновременно с Людвигом Витгенштейном (середина 1930 годов) Сталин реализует прагматическую контекстуальную модель семантики, в соответствии с которой значение слова — есть его употребление. (Кстати, по-видимому, недаром Вигтенштейн питал загадочную любовь к Сталину и Советскому Союзу.) (69).

Один из наиболее поразительных риторических приемов Сталин — отречение от собственной личности, говорение о себе в третьем лице. «Вот считают, что Сталин говорит…» Сталин считал, что это диалектика. Это несомненно элементы схизиса, шизофренического расщепления, но опять-таки парадоксальным образом это черта большого стиля европейской культуры XX века (70).

Обыкновенная буржуазно-либеральная демократия и демократический централизм, который Сталин доводит до блеска в развертывании своих логико-риторических цепочек. Это можно назвать кумулятивной логикой тоталитаризма. Никакой диалог с таким мышлением невозможен, он заворачивает слушающего в себя, как в воронку. Пример:

«Ибо что значит вернуться к единоличному хозяйству и восстановить кулаков? Это значит восстановить кулацкую кабалу, восстановить эксплуатацию крестьянства кулачеством.

Но можно ли восстановить кулачество и сохранить вместе с тем Советскую власть? Нет нельзя, Восстановление кулачества должно повести к созданию кулацкой власти и к ликвидации Советской власти — стало быть, оно должно повести к образованию буржуазного правительства, а образование буржуазного правительства должно в свою очередь вести и т. д.» (71).

Здесь имеет место сознательное нарушение логической структуры, манипулирование квази-логикой. Паранойяльное мышление.

Будучи семинаристом по образованию Сталин очень органично впитал православную риторику и топику. Его речения переполненным скрытыми цитатами из «Евангелия».

Пример: «Нас ковал великий Ленин, наш учитель, наш отец» (72).