Иосиф Рюрикович-Дракула

Если не захочет прийти ко мне, тогда тот сборщик пошлин, который пойдёт в Брашов, пусть придёт ещё и ко мне и даст мне знать (почему посол отказался). А сей человек, который донесёт (мне ответ посла), имеет книгу (где записано, с кого сколько взято пошлины), и пусть оставит её вам (другим сборщикам), когда отправится из сего дома (таможенного). Если же захочет дойти ко мне тот (брашовский) посол, пусть с ним придёт и тот сборщик пошлин, что ходил в Брашов.

Иначе да не будет.

Иоанн Влад воевода, милостью Божьей господин (всей земли Угровлахийской). Предназначено: Сборщикам пошлин в Рукере» (80).

В сходстве талантов — еще одно удивительное совпадение характеров, свойственное характерам родственным. Все больше точек соприкосновения видим мы по ходу исследования, все больше портретных сходств. И, наконец, венец этих сходств, самая жирная из этих точек — отношение к Богу. Именно в нем выразилось истинное предназначение руководителей государств, которое они понимали с молодых ногтей.

Глава шестая БЛАГОСЛОВЕНИЕ БОЖЬЕ

В жизни и деятельности на высшем государственном посту каждого нашего героя немаловажное значение играла церковь и отношения с ней. Это неслучайно — помимо того, что всякая власть от Бога, и каждому властителю надлежит поддерживать отношения с представителями конфессий, так еще и семейная принадлежность всех трех говорила в пользу таких контактов. Иными словами, так повелось у них в семье…

Это логично, и по одной этой черте вряд и можно было бы сказать что-то о родстве или даже триединстве этих правителей, если бы не одна черта — они относились к Богу и церкви очень специфически. С одной стороны, пренебрежительно, а с другой — очень трепетно. Могли попрать сан какого-нибудь митрополита и в то же время очень дорожили тем, что сказано было в Священном Писании и что они считали непререкаемой истиной. Такое отношение свойственно только тем, кто, либо сам изобретает свою религию, либо ощущает себя посланником Бога. А последнее сыграть ох, как непросто — в это нужно искренне верить, ибо если сам не веришь, то и никого не убедишь. Что это? Годы тренировок? Игра на публику? Не думаем. Скорее всего, речь идет о некоей традиции царского рода, о порядке воспитания в строго определенных условиях и согласно строго определенным правилам. Мы видим, что детство всех троих прошло в достаточно спартанских условиях, в которых их словно бы готовили стать правителями. А сделать это без воспитания определенного, свойственного лишь правящему классу отношения к религии, до конца невозможно.

Ну да воспитания мы уже касались. Теперь же проследим, что общего было в отношениях каждого из наших героев с церковью? Были ли между ними совпадения в данной части и были ли они случайными?

Прежде всего нас интересует вопрос о взаимоотношениях наших героев с видными сановниками, патриархами и митрополитами. Ну и начнем мы с самого раннего исторического момента — с царствования господаря Влада.

Вот одним из показателей отношения Дракулы к церкви была история его и митрополита Макария. Это был непримиримый враг турков, а точнее их религии. Припомните образ какого-нибудь святого первых веков христианства — это и будет Макарий. Человек идейный, который для себя ничего не ищет: ни власти, ни почестей, ни богатства. Он перестал подчиняться Константинопольскому патриарху, когда Константинополь захватили турки.

Взбунтоваться против патриарха в такое время было очень рискованно, ведь после взятия города султан Мехмед даровал патриаршему престолу в Константинополе своё «покровительство» и сразу велел избрать нового патриарха. Конечно, избрали человека, лояльного туркам.

Если бы Макарий был властолюбив, то, отделившись от Константинополя, провозгласил бы самостоятельную Румынскую Православную Церковь, а во главе её поставил бы себя. Однако Макарий этого не сделал, а отдал себя вместе с румынским духовенством в подчинение Охридской архиепископии.

Охрид это такой город в Македонии, но в интересующие нас времена относился к Болгарии и располагался у болгаро-албанской границы. В Средние века Охрид для румын были центром святости, как второй Афон. И там, в Охриде Макарий нашёл себе единомышленников.

В Охриде в 10 веке находилась кафедра болгарского патриарха, но затем в 11 веке Византия завоевала Болгарию и патриархат упразднила, подчинив Болгарскую Церковь Константинополю. Когда Константинополь был захвачен турками в 1453 году, Охридское духовенство, как и Макарий, взбунтовалось и начало строить планы по восстановлению самостоятельной Болгарской Церкви, чтобы тоже не подчиняться «турецкому прихвостню».

Румынский митрополит Макарий считал архиепископа Охридского Дорофея почти состоявшимся патриархом, и поэтому вместе с румынским духовенством решил перейти под его власть. Не случайно Дорофей в своём письме к небезызвестному молдавскому князю Штефану называет Макария «брат наш и сослужебник», и говорит, что Румыния «и та область наша есть», т. е. подчиняющаяся Охриду.