Иосиф Сталин, его маршалы и генералы

Однажды главный редактор «Военно-исторического журнала» генерал Николай Павленко, не имея возможности задать вопрос прямо, спросил маршала, не сожалел ли Сталин о гибели стольких выдающихся полководцев в годы репрессий.

Ворошилов неохотно ответил:

— Сталин не столько сожалел об их гибели, сколько стремился возложить ответственность за этот тяжкий грех на одного меня. Конечно, я с этим согласиться не мог и всегда отбивался.

Зять Хрущева, известный журналист Алексей Иванович Аджубей, вспоминал:

«Летом 1958-го или 1959-го на дачу в Крыму, где отдыхал Хрущев, приехал Ворошилов. Он выпил горилки с перцем, лицо его побагровело. Он положил руку на плечо Хрущеву, склонил к нему голову и жалостливым, просительным тоном сказал:

— Никита, не надо больше крови...»

Дальневосточный фронт

Ущерб, нанесенный репрессиями, стал ясен во время первых же боевых действий. Они развернулись на советско-китайской границе, в районе озера Хасан, где Красная армия столкнулась с японскими войсками.

Руководил боевыми действиями прославленный полководец Василий Константинович Блюхер. Он окончил Первую мировую унтер-офицером, отличился в Гражданскую. В 1921 году впервые попал на Дальний Восток в роли военного министра и главнокомандующего Народно-революционной армией буферной Дальневосточной Республики.

В 1924 году его командировали в Китай главным военным советником. Причем он взял себе экзотический псевдоним Зой Всеволодович Галин — по именам детей и жены.

Одновременно с ним советским военным атташе в Китае был другой будущий маршал — Александр Ильич Егоров. Помощником к нему командировали уже упоминавшегося в этой книге Валентина Андреевича Трифонова (см. Вопросы истории. 2001. № 11—12).

Вернувшись домой, в марте 1926 года Валентин Трифонов отправил в политбюро записку: «О работе полномочного представительства Советского Союза в Китае».

Его взгляды резко разошлись с мнением политического и военного руководства страны.

«Наши советники встали на путь создания просоветского правительства, — писал Трифонов. — Создавать в Китае правительство нашими руками — это авантюризм... То, что делается Советским полпредством в организации вооруженных сил Китая, является в чистом виде беспочвенной военной авантюрой. Стоит эта авантюра огромных средств советских налогоплательщиков и нашей репутации в Китае...

Наша политика такова, что столкновения в Маньчжурии и на КВЖД — неизбежны. Китайский народ рассматривает нашу активность в Китае и на КВЖД не как помощь национально-освободительному движению, а как империализм...

Мне кажется, что надо сначала выяснить, кому и для чего мы помогаем, и только потом помогать. Иначе наша миссия в Китае сведется к тому, чтобы поддерживать в Китае состояние непрерывной вооруженной борьбы, в чем нас склонны обвинять некоторые круги».

Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД) была построена Россией в соответствии с русско-китайской декларацией 1*898 года о предоставлении России в аренду на двадцать лет Порт-Артура (Люйшунь) и Дальнего (Далянь) и права на постройку в эти порты железнодорожной ветки Транссибирской магистрали. Движение поездов началось в июле 1903 года.

КВЖД проходила по территории Северо-Восточного Китая до станции Суйфыньхэ, несколько веток вели в Дальний, Порт-Артур и другие города. Конвенция утратила силу после поражения России в войне с Японией, тогда и начались трудности с управлением КВЖД.

Армейское и политическое руководство выводы Трифонова отвергло. В Москве все еще верили в мировую революцию и надеялись поднять революционную волну в беднейшем Китае.

Начальник политуправления РККА Андрей Бубнов заявил на заседании комиссии политбюро:

— Соображения Трифонова находятся в противоречии с той линией, которую мы ведем.

Трифонова из армии убрали. Но время подтвердило его правоту.

В 1927 году глава центрального китайского правительства Чан Кайши приказал арестовать коммунистов и изгнал из страны советских военных советников. Китай из потенциального союзника превратился во врага.

В 1927 году ухудшились отношения не только с Китаем, но и Англией. Британское правительство 27 мая разорвало дипломатические отношения с Советским Союзом. Эту напряженность ловко использовал Сталин, во-первых, для проведения хлебозаготовок, а во-вторых, для борьбы с оппозицией.

Угрозы войны не существовало, но пропагандистский аппарат так усердствовал, что люди испугались.

В феврале 1927 года информационный отдел ОГПУ докладывал о реакции людей на выступление наркома Ворошилова перед участниками Московской губернской партийной конференции:

«Среди городского и сельского населения распространились по многим районам Союза слухи о близкой войне. На этой почве в отдельных местностях среди некоторой части городского и сельского населения создалось паническое настроение.

Местами население старалось запастись предметами первой необходимости: солью, керосином, мукой... Отмечаются случаи отказа крестьян продавать хлеб и скот на советские деньги, благодаря чему сократился подвоз этих товаров на рынок».