Иосиф Сталин, его маршалы и генералы

В последних числах июня с Москвой по железнодорожной связи соединился секретарь райкома партии из Пинской области (потом ее территорию поделили между Гомельской и Брестской областями). Он доложил:

«Сопротивление противнику оказывают отдельные части, а не какая-то организованная армия. Штаб 4-й армии после бомбардировки его в Кобрине до сих пор не собран, и отдельные части штаба ищут друг друга. Место пребывания командующего армией генерал-майора Коробкова до сих пор неизвестно, никто не руководит расстановкой сил...

Проведенная в нашем районе мобилизация людей и коней эффекта не дала. Люди скитаются без цели, нет вооружения и снарядов. В городе полно командиров и красноармейцев из Бреста, Кобрина, не знающих, что им делать, так как никакого старшего войскового командира нет...

В Пинске сами в панике подорвали артсклады и нефтебазы, а начальник гарнизона и обком партии сбежали к нам в Лунинец, а потом, разобравшись, что это была просто паника, вернулись в Пинск, но боеприпасы, горючее пропали, — и дискредитировали себя в глазах населения.

Шлют самолеты в разобранном виде, а собрать их негде. Их будем возвращать обратно.

Эти факты подрывают доверие населения. Нам показывают какую-то необъяснимую расхлябанность. Все требуют немедленных мер, назначения командующего, создания штаба, значительного усиления вооруженных сил, усиления истребительной авиации, так как сейчас бомбардировщики немцев чувствуют себя безнаказанно...»

Связь оборвалась. Запись показали наркому путей сообщения Кагановичу. Он переправил ее тому же Маленкову. Георгий Максимилианович решил, что двух сигналов достаточно для того, чтобы наказать командующего 4-й армией. Это было исполнено. К письму секретаря Брестского обкома, хранящемуся в архиве, приколота справка начальника Генштаба Жукова: «Командующий 4-й армией снят с работы и отдан под суд».

22 июня главный удар немецких войск пришелся именно по участку 4-й армии, сформированной в августе 1939 года в Белорусском особом военном округе. На дивизии 4-й армии обрушилась немецкая бомбардировочная авиация, которая часами обрабатывала позиции пехоты, а пикирующие бомбардировщики выводили из строя одно артиллерийское орудие за другим.

Задача армии состояла в удержании Брестского укрепленного района. Отсутствие опыта управления войсками, слабая подготовленность командного состава и штабистов, неустойчивая связь с частями и вышестоящими штабами — вот что усугубило катастрофу. Армия понесла огромные потери и не смогла удержать линию обороны. К концу первого дня войны части 2-й немецкой танковой группы уже заняли город Кобрин, где находился штаб 4-й армии (см. Военно-исторический журнал. 2002. № 12).

8 июля командующего армией генерал-майора Александра Андреевича Коробкова арестовали. 22 июля военный трибунал приговорил его к расстрелу.

Начальником штаба 4-й армии был полковник Леонид Михайлович Сандалов, который дослужился до звания генерал-полковника. В 1937 году он был назначен начальником оперативного отдела штаба Белорусского военного округа. В 1940-м Сандалов получил назначение в 4-ю армию.

«Едва ли кто возьмется доказать возможность предотвращения разгрома войск фронта и при другом, более талантливом составе командования войсками Западного фронта», — писал впоследствии генерал Сандалов, защищая честь своих товарищей по оружию.

В 1957 году генерала Коробкова посмертно реабилитировали. Не он был виноват в разгроме армии в первые дни войны. Но особисты не выясняли реальные обстоятельства дела. Если высшая власть разрешала им кого-то арестовать, этот человек заведомо считался виновным.

Столь же несправедливой была история с тремя генералами — Качаловым, Понеделиным и Кирилловым, которых опозорили на всю страну.

16 августа Сталин подписал печально знаменитый приказ Ставки Верховного главнокомандования № 270 «О случаях трусости и сдачи в плен и мерах по пресечению таких действий», продиктованный желанием найти виновных в неудачах на Западном фронте и объяснить причины разгрома нескольких армий трусостью их командиров.

Приказ был посвящен трем генералам: командующему 28-й армией генерал-лейтенанту Владимиру Яковлевичу Качалову, командиру 13-го стрелкового корпуса генерал-майору Николаю Кузьмичу Кириллову и командующему 12-й армией генерал-майору Павлу Григорьевичу Понеделину.

Они командовали соединениями, которые были разгромлены. Связь с ними потеряли, и Сталину доложили, что все три генерала без сопротивления сдались немцам.

«Понеделин, — говорилось в приказе, — не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен врагу, совершив таким образом преступление перед Родиной, как нарушитель военной присяги».

Качалов обвинялся в том, что, «находясь вместе со штабом группы войск в окружении, проявил трусость и сдался в плен немецким фашистам».