Иосиф Сталин, его маршалы и генералы

Этот рассказ опубликован в книге «Батумская демонстрация 1902 года», которая с предисловием Берии вышла в 1937 году в Партиздате ЦК. Кому-то кажется, что Сталин сам признался, что у него был полицейский документ. Но это немыслимая натяжка!

Секретным агентам никаких официальных документов не дают. А если бы полиция действительно снабдила Сталина каким-то служебным удостоверением (но с какой целью? Такой документ мог только скомпрометировать ценного агента), он бы никогда о нем не распространялся. Так что рассказ Сталина должен был свидетельствовать о беспредельной ловкости большевика-подпольщика. Да и, скорее всего, эта история — плод фантазии молодого Джугашвили.

О провокаторстве Сталина заговорили и после того, как в 1910 году начались провалы в Бакинской организации РСДРП. Говорили, что арест руководителя бакинских большевиков Степана Шаумяна — дело рук Сталина. Между Шаумяном и Сталиным отношения были действительно плохие. Они соперничали.

Когда Сталин перебрался из Тифлиса в Баку, он с неудовольствием убедился, что самая заметная фигура в Бакинском комитете — его ровесник, бывший студент философского факультета Берлинского университета Степан Георгиевич Шаумян. Сильных соперников Сталин не терпел, избавлялся от них любыми способами.

(После войны при распределении Сталинских премий вождь распорядился не давать премию исторической работе, в которой положительно оценивалась деятельность двадцати шести бакинских комиссаров. Об этом рассказал потом Дмитрий Трофимович Шепилов, в ту пору руководитель отдела пропаганды и агитации ЦК. Сталин говорил так:

— Бакинские комиссары бросили власть, сдали ее врагу без боя. Сели на пароход и уехали. Мы их не критикуем. Почему? Они приняли мученическую смерть. Мы щадим их память. Но они заслуживают суровой оценки. Они оказались плохими политиками.)

Сам Шаумян тоже грешил на Сталина.

Но найдены документы жандармского управления, из которых следует, что осведомителем был вовсе не Сталин. В бакинской организании, как потом выяснилось, работало больше десяти платных агентов охранного отделения.

А за самим Сталиным велась слежка, причем филеры жаловались, что следить очень трудно, потому что он ловко уходил от наружного наблюдения.

Предположения о сотрудничестве Сталина с охранным отделением основаны на том, что после арестов ему неизменно удавалось бежать. Но столь же легко из ссылки бежали и другие большевики, к которым власть относилась снисходительно! Жестоко обращались только с эсерами, которые прибегали к методам индивидуального террора. Большевики царскому режиму не казались опасными противниками.

Найдено и опубликовано донесение начальника Московского охранного отделения Мартынова от 1 ноября 1912 года директору Департамента полиции Степану Петровичу Белецкому. Это пересказ информации, полученной от секретного сотрудника московской охранки по кличке Портной, который излагает свою беседу со Сталиным. Из этого документа следует, что Сталин не был секретным сотрудником, потому что к нему самому подсылали агента.

И этим агентом, превосходно информированным во внутрипартийных делах, был Роман Вацлавович Малиновский, член ЦК РСДРП(б) и глава фракции большевиков в IV Государственной думе!..

Что касается «папки Виссарионова», то серьезные исследователи обращают внимание на очевидный факт: никто и никогда своими глазами ее не видел.

Уверяют, что в «папке Виссарионова» хранились фотография Сталина, его анкета, подлинные донесения. На самом деле личные дела на секретных сотрудников не заводились. Собственноручные донесения писала только заграничная агентура. С секретными сотрудниками внутри России встречались курирующие офицеры, они же потом составляли донесения от имени агента.

После Февральской революции по решению Временного правительства началось изучение дел Департамента полиции, губернских жандармских управлений и охранных отделений. Первейшая задача состояла в том, чтобы выявить и разоблачить секретную агентуру. В Департаменте полиции после Февральской революции самые секретные материалы не уничтожались, они остались в неприкосновенности, поэтому удалось выявить имена осведомителей.

Кроме того, следственная комиссия, назначенная Временным правительством, допрашивала руководителей полиции. Как потом стало ясно, они ничего не пытались скрыть, называли имена всех осведомителей, которые им были известны. Допросили и бывшего вице-директора департамента полиции Виссарионова. Он был столь же откровенен, как и другие, но фамилию Сталина-Джугашвили не назвал.

Главный аргумент тех, кто считает Сталина провокатором, это так называемое «письмо Еремина». Полковник Александр Михайлович Еремин (затем он стал генерал-майором Отдельного корпуса жандармов) в 1910—1913 годах заведовал особым отделом Департамента полиции.

Это письмо адресовано начальнику Енисейского охранного отделения капитану Алексею Федоровичу Железнякову и датировано 12 июля 1913 года: