Иосиф Сталин. От Второй мировой до «холодной войны», 1939–1953

У Сталина были все причины быть довольным результатами Ялтинской конференции. Почти по всем вопросам повестки дня Советский Союз добился удовлетворения своих требований. Лидеры «Большой тройки» снова были в хороших отношениях, и Сталин снова, как и во время Тегеранской конференции, проявил себя как умелый дипломат. Единственной уступкой желаниям Запада стало подписание «Декларации об освобожденной Европе». Однако в советской версии этот документ приобрел скорее антинацистское, чем демократическое звучание – да и в любом случае, Сталин был уверен, что его европейские союзники-коммунисты войдут в состав коалиционных правительств на широкой основе, о которых говорилось в декларации, и успешно выиграют в выборах, которые должны последовать за формированием правительств. Советская пресса освещала результаты конференции, как и следовало ожидать, в восторженных тонах33. Майский подготовил для Молотова шаблон конфиденциальной телеграммы, которая должна была быть разослана во все советские посольства. В телеграмме говорилось: «В целом атмосфера на конференции была дружественной, было ощущение, что все стремились достичь соглашения по спорным вопросам. Мы оцениваем конференцию в высшей степени положительно, особенно по польскому и югославскому вопросам, а также по вопросу репараций»34. В личном письме Александре Коллонтай, послу СССР в Швеции, Майский написал, что «крымская конференция была очень интересной. Особенно впечатляющим было то, что наше влияние в общем и влияние лично Сталина было необыкновенно большим. Решения конференции были на 75 % нашими решениями… Сотрудничество «Большой тройки» сейчас стало очень тесным, и Германии нечего праздновать, ни во время войны, ни после нее»35.

И все же полтора месяца спустя после Ялтинской конференции Сталин рассматривал перспективы сотрудничества с западными союзниками в мрачном свете. На приеме в честь приезда чехословацкой делегации в конце марта 1945 г. Сталин вновь заговорил о необходимости единения славян перед лицом германской угрозы. При этом о роли Великобритании и США в этом деле он говорил с плохо скрываемым пессимизмом: «Мы, новые славянофилы-ленинцы, славянофилы-большевики, коммунисты, стоим не за объединение, а за союз славянских народов. Мы считаем, что независимо от разницы в политическом и социальном положении, независимо от бытовых и этнографических различий все славяне должны быть в союзе друг с другом против нашего общего врага – немцев. Вся история жизни славян учит, что этот союз нам необходим для защиты славянства. Вот возьмите хотя бы две последние мировые войны. Из-за чего они начались? Из-за славян. Немцы хотели поработить славян. Кто больше всех пострадал от этих войн? Как в Первую, так и во Вторую мировую войну больше всех пострадали славянские народы: Россия, Украина, белорусы, сербы, чехи, словаки, поляки…

Сейчас мы сильно бьем немцев, и многим кажется, что немцы никогда не сумеют нам угрожать. Нет, это не так.

Я ненавижу немцев. Но ненависть не должна мешать нам объективно оценивать немцев. Немцы – великий народ. Очень хорошие техники и организаторы. Хорошие, прирожденные храбрые солдаты. Уничтожить немцев нельзя, они останутся. Мы бьем немцев, и дело идет к концу. Но надо иметь в виду, что союзники постараются спасти немцев и сговориться с ними. Мы будем беспощадны к немцам, а союзники постараются обойтись с ними помягче. Поэтому мы, славяне, должны быть готовы к тому, что немцы могут вновь подняться на ноги и выступить против славян. Поэтому мы, новые славянофилы-ленинцы, так настойчиво и призываем к союзу славянских народов. Есть разговоры, что мы хотим навязать советский строй славянским народам. Это пустые разговоры. Мы этого не хотим, т. к. знаем, что советский строй не вывозится по желанию за границу, для этого требуются соответствующие условия. Мы могли бы в Болгарии установить советский строй, там этого хотели. Но мы не пошли на это. В дружественных нам славянских странах мы хотим иметь подлинно демократические правительства» [курсив наш. – Дж. Р. ]36.