Ипостась

Костяшка указательного пальца уперлась во что-то шершавое. Жестяная кокарда, изображающая орла с двумя головами. Такие приколоты к фуражкам всех российских военных. Интересно, для чего таскал с собой эту вещицу Окоёмов? Память о флоте, на котором служил?

Это предположение могло бы быть истиной, если бы тот человек, который был наемником под номером четырнадцать в команде смертников, что вел через джунгли Ли Ханьфанг, на самом деле являлся мичманом ВМФ России. В армии все просто: для чего выдумывать имена, если есть звания. Например, Лейтенант. Не нужно никаких имен.

Ли Ханьфанг лично изучал дело каждого из наемников. Бывшие убийцы, бывшие солдаты, бывшие безы, бывшие dd... Все они были бывшими, отбросами, о которых никто не вспомнит.

Дело Василия Окоёмова, мичмана российского крейсера «Иван Грозный», исчезнувшего у берегов Мьянмы в день, когда произошла авария на Станции «Науком», не вызывало подозрений. Ли Ханьфанг знал, что все следует проверять тщательно, и лучше – по нескольку раз. Только тратить время на смертников не хотелось: для чего нужно знать все секреты этих бывших, если из джунглей никто из них не вернется?

С Окоёмовым он ошибся. По всем пунктам.

В базе данных МГБ КНР майор Ли нашел файл, слитый когда-то из взломанной сети российского ВМФ. Действительно стоящей информации – ноль, никто из машинистов, ломавших сервер русских, в тот раз не получил повышения в звании. Но данные хранились. На всякий случай. И Ли Ханьфанг этим случаем воспользовался. Только слишком поздно.

Мысль поискать поглубже пришла после того, как Ли Ханьфанг обнаружил несоответствие между детской травмой и отсутствием у взрослого Василия Окоёмова шрама на пальце. Маленькое расхождение, которое он пропустил месяц назад, когда видел досье впервые.

Василий Окоёмов, мичман крейсера «Иван Грозный», погиб за несколько недель до выхода судна из порта. Эта никому не нужная информация отыскалась в базе данных китайского МГБ по запросу «Василий Окоёмов». Довольно легко отыскалась. И что-то подсказывало майору, что обнаружить эти файлы в сети русских ВМФ сейчас уже не удастся. Иногда такое случается – подчищаются все данные, человеку перепрошивают «балалайку» лучшие машинисты, причем перепрошивка не ломаная, а самая настоящая, не стоит и пытаться найти в ней баги – их там попросту нет. Но одна маленькая деталь, такая, как эта, может перечеркнуть весь проект. Интересно, кто он на самом деле и чья это операция?

Гадать смысла не было – маловероятно, что задание человека, жившего под именем погибшего почти три года назад русского мичмана, имело хоть какое-то отношение к Ли Ханьфангу или Фэн Фэй Ху. Предугадать развитие событий тогда было просто невозможно. Но случайности не только мешают и путают карты, иногда от них можно получить много пользы.

То, что Окоёмов профессионал, сомнений не вызывало. Майор проверил сеть – у каждого бойца «номерного» отряда была установлена радиометка, кроме того, коммуникатор должен посылать в эфир собственные географические координаты. Ли Ханьфанг обнаружил метки восемнадцатой: эта стерва выжила и двигалась куда-то на юг. Да и хрен бы с ней. Но вот метки Окоёмова не было, а его коммуникатор успел послать в эфир только одно сообщение, совсем недалеко от вскрытого подземного сервера.

Ли Ханьфанг осторожно дернул ручку на двери с номером 305. Закрыто. Ключ бесшумно утонул в отверстии замка, не встретив преграды. Изнутри свой ключ жильцы вынули.

«Дыродел» давно уже перекочевал из сумки в руку, Ли Ханьфанг был готов пустить его в действие в любое мгновение.

Осторожно, стараясь не привлечь внимания шумом проворачивающегося механизма замка, майор повернул ключ. Дверь, тихонько скрипнув, отошла от косяка, приоткрывшись на несколько сантиметров. Времени на раздумья не оставалось – дверь внесла коррективы в планы, этот скрип могли услышать. Нельзя дать противнику подготовиться. Тем более что сам Ли Ханьфанг давно был готов к самым решительным действиям.

Остался всего один шаг. До цели, обозначенной невзрачным стариком, немного полноватым, с короткими седыми волосами и цепким взглядом спокойных, холодных глаз. Человеком, известным под именем Фа.

Кем был товарищ Фа, Ли Ханьфанг не знал. Ни фамилии, ни звания. Фа всегда был одет в идеально отутюженный китель военного образца, лишенный знаков отличия, и светлые, оттенка хаки брюки. Он всегда выглядел одинаково, словно был не живым человеком, а куклой. Одинаковая одежда, одинаковая прическа, одинаковое выражение лица.