Ирбис. Том 3: Пепел Часть 2

То, что самое тяжёлое сражение ещё только начинается, даже самые оптимистично настроенные защитники поняли, когда по всему городу возникло ещё два десятка разломов, из которых хлынули потоки обугленных, испещренных рыжими прожилками тварей. Проникшие в город вместе с беженцами слуги пепла проявили себя.

Два фиолетовых разлома открылось прямо посреди толпы беженцев, столпившихся перед огромной аркой у башни магов. Пришедшие из них двухметровые монстры с ходу напали на пытавшихся покинуть Патрум горожан, принявшись убивать без разбора всех оказавшихся на их пути. Идя по трупам, десяток монстров прорвался к порталу, перейдя на другую сторону.

Один из разломов открылся прямо в штабе командования обороной города. Появившиеся из него монстры быстро расправились со всеми собравшимися там командирами, лишив защитников Патрума централизованного управления. Выжил лишь один охранявший здание стражник, чьё тело покрывали серые узоры.

Из открывшихся разломов вырывались и мелкие твари. Они вламывались в близлежащие дома, пробивая двери или проламывая заколоченные досками окна. Нападая на тех, кто встречался им на пути, монстры занимали первые этажи или подвалы. Рыжие прожилки на их телах начинали источать язычки пламени, которое перекидывалось на мебель и деревянные перекрытия. Создаваемый ими магический огонь не мог существовать в дали от своего источника, да это и не требовалось. Задачей данных монстров было оставаться на своих облюбованных местах, начиная многочисленные пожары и выкуривая горожан из их укрытий на улицы, где во всю собирали кровавую жатву другие чудовища.

* * *

Когда в городе начался хаос, Ирбис сражался на стене. Оборона сыпалась на глазах под натиском пошедшей в бой армии порождений пепла. Положение ухудшалось с каждой минутой. Живые осадные орудия монстров обрушивали на стены дождь из камня, накрывавший и их собратьев.

В какой-то момент одна из глыб упала рядом с убегающим от очередного чудовища мальчишкой. Перекатившись после удара о твердую поверхность, она вытолкнула не успевшего среагировать зверолюда со стены. Оказавшийся в воздухе юноша рефлекторно дёрнулся, попытавшись рывком развернуться, чтобы хотя бы приземлиться на четыре конечности, но не успел. Он упал на покатую крышу стоявшего поблизости двухэтажного дома, больно ударившись спиной, скатившись по ней и остановившись на самом краю. В глазах парнишки потемнело, и сознание покинуло его.

В себя Ирбис пришёл уже ночью. Первое, что он ощутил, была боль в ушибленной спине. Первое, что он увидел, открыв глаза, били падавшие хлопья пепла, затруднявшие дыхание и заполонившие небо крылатые твари, периодически пикировавшие вниз, а затем вновь взлетавшие в высь, зачастую затем ронявшие что-то на землю.

Минуту он приходил в себя, а затем медленно поднялся, стараясь не слушать доносившиеся до его ушей вопли ужаса и предсмертные стоны. Руки и ноги всё ещё подчинялись хозяину, хоть и не слишком охотно. Да и хвостик оказался невредим. Вот только его собственноручно сделанного лука нигде не было видно.

Осмотревшись вокруг, он решил не возвращаться вновь на стену, где уже во всю хозяйничали монстры, добивая остатки защитников. Смысла сражаться дальше парнишка больше не видел. Сейчас он был сам по себе, да ещё и безоружен. Оставалось только спасаться самому. Единственный способ это сделать, какой получилось придумать, был добраться до башни магов, надеясь на то, что тамошняя арка уже достроена и работает.

Осторожно спустившись с крыши, поправив на голове капюшон, пригибаясь, зажимая нос рукой, дабы не вдыхать пепел, он перебежал к соседнему дому и задумался, как передвигаться дальше. Сразу становилось ясно, что по городским улицам идти было бы плохой затеей. Проблемой являлись даже не рыскавшие повсюду порождения пепла, нападавшие на всех и вся, кроме себе подобных. Персональной бедой юноши являлась его неспособность нормально ориентироваться в населенных пунктах. Он запросто мог заблудиться в четырёх стенах. Конечно, можно было бы использовать компас, но тогда пришлось бы то и дело смотреть на него, отвлекаясь от наблюдения за окружающей обстановкой, а в сложившейся ситуации подобная трата внимания — не позволительная роскошь.