Ириска на двоих

Я никак не могу насытиться этими короткими движениями, даже заполненностью – тоже не могу. Но Марк отстраняется немного, и его пальцы кружат у меня между ног между нашими телами. Я не хочу никаких оргазмов, мне и так хорошо, но он не спрашивает, длинные пальцы упорствуют, кружат, кружат, кружат, раздражают тем, что сбивают с ритма, что не дают кожа к коже, плотно и до предела, кружат, раздражают, кружат, я замираю, выгибаюсь вверх, ловлю, ловлю, ловлю вот это ощущение – и наконец сладкая судорога пробегает по всем мышцам, распространяясь как лесной пожар от горячей точки нашего соединения, от бедер, по всему телу.

И пальцы наконец покидают меня, Марк накрывает собой, вжимая меня в диван так плотно и тяжело, как я этого хотела, и двигается быстрее и резче, накрывает мои губы своими, ловя невольные вскрики, стоны и выдохи. Ускоряется на последних движениях так, что я не успеваю вдохнуть – и вдруг резко отшатывается, утыкаясь лицом в шею и лишая меня чувства наполненности. Глухо стонет, жадными губами впиваясь в мою ключицу, а мое бедро становится мокрым и горячим.

День, когда все становится сложнее

Марк тяжело дышит, все еще время от времени вздрагивая всем телом.

– Прости… – говорит он. – Что так быстро. Не представляешь, как я тебя хотел…

Он опускается, проскальзывает между спинкой дивана и мной, выгибается, обнимает – и вот я уже лежу на нем сверху, мы сплетаемся телами еще не в силах, вопреки природе, завершить наше слияние, и это самое лучшее, что происходило со мной за последние… дайте подумать… Нет, не знаю. Много месяцев. Много.

Если бы мир людей, чувств, реальных прикосновений всегда был так хорош, я бы, может, и не сбегала и не пряталась бы.

Но даже сейчас у этого довольства и радости есть горький привкус.

– Можно тебя кое о чем попросить? – говорю я.

Марк лежит с закрытыми глазами и не мешает мне любоваться им. У меня никогда не было такого красивого мужчины. Имею право насладиться.

Но после этого вопроса горячее тело подо мной напрягается.

– Да, – говорит он спокойно, словно не выдал себя реакцией тела.

– Не говори об этом Димке, ладно? Я понимаю, что между вами совсем другие, куда более близкие отношения, что я для вас никто, но…

– Не скажу.

– Просто он и так бесился, что я его отшила… Он совсем обидится.

– Угу… – отвечает Марк странным тоном. – Точно.

– Что такое? – настороженно спрашиваю я.

– Ничего.

– Марк! – я подпрыгиваю на нем. – Что ты умалчиваешь?

– Ничего.

Но голос его слишком бесстрастен.

– Марк!

В этот раз он и вовсе не отвечает.

И это молчание заставляет меня копаться в памяти, сопоставлять факты, делать выводы.

– Марк, Димка ведь не просто так уехал, да? Он что – меня тебе уступил?

– Нет! – резко отвечает он, распахивая глаза. В их янтарно-желтой глубине – огненные искры, тайна и что-то еще, от чего мне становится одновременно жарко и чуть-чуть неуютно.

– А что? А почему тогда? Куда он поехал?

Молчание.

– Марк… Он… к кому-то?

– Ммммм…

Рука Марка скользит по моей спине под так и не снятой футболкой, пальцы нащупывают позвонки под кожей. Меня сложно назвать худышкой, так что они продавливают кожу довольно глубоко, чтобы достичь своей цели. Но это все равно очень приятно. И расслабляет.

– К девке какой-нибудь уехал?

Снова молчание. Только вторая рука присоединяется к первой. Поглаживает, ласкает, проминает мышцы, заставляя их сладко петь. Вот лис!

– Ну что ж… молчание твое довольно красноречиво, – вздыхаю я. – Все к лучшему. Но все равно вот это вот между нами больше не повторится, хорошо?

– Умгу… – мычит Марк, продолжая разминать мои мышцы, и я не могу сдержать долгий стон.

Но оно повторяется.

После короткого массажа, наполнившего мое тело блаженством, мы по очереди сходили в душ, почистили зубы, обменялись планами на завтра – переводить еще много, но с помощью Марка я успею не только в срок, но и с опережением.

И как обычно отправились в постель. Там между нами, благодаря отсутствию третьего, было достаточно большое расстояние, чтобы не поддаваться искушению.

Сначала. Потому что я уже привыкла засыпать, обнимая Марка за спину или сама прижимаясь спиной к Димке.

В конце всех моих любовных отношениях это было самым сложным – отвыкать от теплого тела рядом в постели. Поэтому, проворочавшись с полчаса, я сдалась и все-таки подползла, чтобы прижаться к нему.

Лежала, слушая стук сердца и чувствуя тяжелое мерное дыхание.

А потом моя рука сама скользнула вниз, на его живот, напрягшийся от прикосновения. Я уже открыла рот, чтобы успокоить его, что не собираюсь приставать, мы ведь договорились, но Марк меня опередил. Он развернулся лицом, обвил меня руками, прижимая к себе и накрыл губами мой рот. Я больше чисто физически не могла ничего ему сказать и ни в чем заверить.

Мы как-то очень быстро оказались обнаженными – куда-то делась моя спальная футболка и трусы, его руки накрыли мою грудь, его губы поймали сосок, язык обвел его, посылая разряды молний по всему телу, и мы переплелись так тесно и плотно, что сложно было отклониться даже на те жалкие сантиметры, которые были нужны, чтобы войти в меня.