Ирландия

– Полагаю, пока ты стоишь ко мне лицом, мне ничего не грозит, – заметил Харольд. – Говорят, мужчины в вашем роду бьют только в спину.

Всего на мгновение, как показалось Морану, незнакомец поморщился. И его рука, возможно бессознательно, дернулась к кинжалу на поясе. Длинные пальцы даже чуть коснулись рукоятки, но тут же медленно распрямились, а рука вернулась на бедро.

– Я тут порасспросил о тебе, – сказал он, – и то, что я услышал, меня весьма разочаровало. Похоже, у тебя никогда не было женщины. Может, это оттого, что ты жалкий калека, как думаешь?

– Грязный мерзавец! – не выдержал Моран. – А на тебя только последняя шлюха польстится! – рявкнул он.

– Ба, да это ювелир! – Незнакомец слегка наклонил голову. – Уважаемый человек. С тобой мне ссориться ни к чему, Моран Макгоибненн. Ему известно, кто я? – обратился он к Харольду и, видя, как тот покачал головой, добавил: – Так я и думал.

– Я бы предпочел сразиться с тобой прямо сейчас, – спокойно произнес Харольд. – А то назначишь бой на утро и сбежишь, как твой дед.

– И все же, – задумчиво произнес черноволосый, как будто и не слышал издевки Харольда, – я был бы намного счастливее, если бы убил тебя после того, как ты обзаведешься семьей. Будет кому тебя оплакивать. Детишкам бы рассказали, как их отец проиграл поединок и был убит. А в будущем, глядишь, мы бы и их тоже убили. – Он неторопливо кивнул, а потом продолжил с усмешкой: – Тебе не кажется, что ради такого стоит жениться?

Харольд выхватил висящий на поясе нож, ловко перебросил его с ладони в ладонь и жестом велел Морану отойти.

– Я убью тебя прямо сейчас, Сигурд, – заявил он.

– Ага… – Парень выпрямился, но вместо того, чтобы шагнуть вперед, сделал шаг в сторону. – Лучше сначала обдумай все хорошенько. Как в день венчания.

С этими словами он начал пятиться назад, ни разу не обернувшись, словно прекрасно знал, что за спиной. И точно – уже через мгновение он крикнул: «Ну а пока – до свидания!» – и стремглав метнулся между грузами к краю причала, откуда легко соскочил в небольшую лодку, которую Моран до этого не замечал.

– Вперед, ребята! – крикнул он двум гребцам, сидящим на веслах.

Харольду и Морану оставалось лишь наблюдать с причала, как они быстро уплывали прочь. Сигурд самодовольно захохотал, а когда темный силуэт лодки был уже далеко, с воды донесся его голос:

– Постараюсь прийти на твою свадьбу!

Некоторое время друзья стояли на месте.

– Что все это значит? – наконец спросил Моран.

– Старая семейная распря.

– Он действительно собирается тебя убить?

– Наверное. Только убью его я. – Харольд повернулся. – Так мы идем к тебе ужинать?

– Идем. Конечно идем. – Моран заставил себя улыбнуться.

Но когда в сгущающихся сумерках они шли по Фиш-Шэмблс, он думал только о том, что сказать жене. И девушке. Если этот парень явится на свадьбу, в конце концов решил он, я сам убью его.

На следующий день рано утром Осгар встретился с отцом Килинн. Встреча могла показаться случайной, но Осгар почему-то был уверен, что старый мастер нарочно поджидал его у монастырской стены. Хотя его родственник из Дифлина обладал таким же орлиным профилем, как и Осгар, он был ниже ростом, более коренаст и, что довольно редко бывало в их роду, уже начинал лысеть. В поведении его ощущалась некоторая неловкость, как показалось Осгару.

Осгар и сам чувствовал себя неуютно. Но приличия требовали, чтобы старший заговорил первым, поэтому он терпеливо ждал. Они обменялись обычными любезностями, которые предвещают любой серьезный разговор. Так и случилось.

– Скоро нам придется подумать о том, чтобы подыскать мужа для Килинн.

Вот оно. Осгар знал, что этого не избежать. Он посмотрел на мужчину, не находя ответа.

– Она получит хорошее приданое, – продолжил его родственник.

Прошло уже больше двух столетий с тех пор, когда любой отец на острове мог рассчитывать на щедрый выкуп за невесту. Теперь отцам приходилось самим готовить приданое для дочерей, и это часто становилось тяжелой ношей, хотя выгодный зять всегда был ценным приобретением для семьи.

Безусловно, Осгар был завидным женихом. Красивый, стройный, мускулистый, он обладал той врожденной элегантностью и каким-то особым спокойным достоинством, которые так притягивают к себе людей. Несмотря на его молодость, а Осгару был всего двадцать один год, многие считали его будущим вождем Уи Фергуса. Да и монахи из монастыря тоже относились к юноше с большим уважением.

Осгар любил этот маленький семейный монастырь. И гордился им, почти так же, как его дядя.

– Мы всегда должны помнить, – говорил дядя, – что сам святой Патрик был здесь.