Ирландские сказки

И, едва Рори коснулся его и вложил себе в грудь, по его телу стремительным потоком разлилась невиданная до этого радость. Он, словно заново родившись, жадно вдыхал свежий воздух, разглядывал узоры мха на камнях и прислушивался к журчанию горных ручьев.

— Ну, береги себя, — прогудел великан и помахал ему рукой, — я на тебя не в обиде. Ты же маленький совсем был, как голыш. Нашли пропажу, вот и славно. Бывай, Рори.

И великан словно бы растворился в горной гряде, а Рори только стоял и хлопал глазами.

На этот раз дорога заняла у него гораздо меньше времени, и Рори, казалось, не шел, а летел. Все ему теперь было в новинку: и пение птиц высоко в небе, и аромат цветов на лугу, и смех людей, которые попадались ему на пути. А еще он слышал за спиной голоса:

— Неужто это наш Рори?

— Рори Коннолли и улыбается? Что за чудо?

— Глядите, и правда, Рори!

А Рори радовался, и кивал, и улыбался каждому. Виданное ли дело — получить назад свое живое, человеческое, любящее сердце!

На подходе к дому он увидел, что Бидди хлопотала во дворе, и, ни секунды не раздумывая, тотчас сорвал полевых цветов и зашагал прямо к ней.

— Рори? — она выпрямилась, и он впервые за все время увидел, что волосы у нее каштановые, а в них — золотинка. — Рори и улыбается? Никак тебя подменили эльфы?

— Можно сказать, дорогая Бидди, что я заново родился, — отвечал ей Рори, вкладывая в ее нежную и теплую руку букет цветов, — и потому я приглашаю тебя отметить со мной день моего рождения.

И, разумеется, Бидди ответила ему согласием, и день выдался просто чудесным, как и все последующие дни. А великан — что же он? Он получил назад свое каменное сердце и вернулся к тому, чем занимаются все каменные гиганты, когда они счастливы — он уснул, и снился ему изумрудный мох, прозрачная вода и кучевые облака, путающиеся в пиках гор.

Дом Районак

Ирландия — изумруд, с ее зелеными лугами, прозрачными хрустальными водами и бессмертными легендами. Старики рассказывают их, сидя у жаркого камина, а детвора слушает, широко распахнув глаза и приоткрыв рты от восхищения. А взрослые стоят в сторонке да посмеиваются, потягивая пенистую и душистую медовуху. Но смех смехом, а перед сном каждая хозяйка в Ирландии оставит над камином пирожок и горшочек молока для брауни, а хозяин проверит, крепко ли привязаны кони, не отвяжут ли их за ночь пикси. Да, Ирландия богата преданиями, вот только немногие помнят, что у каждой стариковской истории есть свои корни, а значит, и правда своя в каждой истории тоже есть.

Районак Мур росла в небольшой деревушке, расположенной неподалеку от морского городка, и с самого детства она бегала в порт, усаживалась на огромные дубовые бочки и, подперев личико ладошками, слушала истории моряков. А те обдавали девочку запахом моря, соли и рыбы и рассказывали ей про кельпи, которые только и ждут, когда незнающий человек сунется в воду, про шелки, которые и на людях появляются раз в сто лет, и про русалок, которые завлекают неопытных моряков обещаниями поцелуя и драгоценностями, поднятыми с морского дна. А в конце своих историй моряки обычно трепали Районак по светло-пепельным волосам и приговаривали:

— Вот возьмем тебя с собой в плаванье, сама все увидишь, своими глазенками!

И Районак смеялась от удовольствия, а потом бежала назад, домой, и пересказывала моряцкие истории брату и сестре, пока мать не начинала ворчать, что время позднее и лучше бы ей, Районак, помочь ей с домашними делами, а не забивать себе и другим голову.

— Что за девчонка, — добродушно ворчала госпожа Мур, — что ни день, пахнет рыбой и приносит на одежде соль. Видимо, в самом твоем младенчестве мою дочь украли фейри и заменили на русалочье дитя.

Разумеется, матушка Мур посмеивалась над дочерью, но иногда ее сердце сжималось в непонятной тоске, знакомой только матерям: она боялась потерять свою дочь, и боялась потерять ее именно в воде. Недаром госпожа Мур шутила про то, что Районак дочь русалки — с самого детства девочка могла часами не вылезать из огромного чана, который служил детям купальней, а уж как только Районак подросла, то не проходило и дня, чтобы она не забредала в море на мелководье. Иногда госпожа Мур видела, как ее дочь подолгу смотрит вдаль, в морскую гладь, и тогда мать боялась того, что ее дочь может там разглядеть. В такие моменты она уводила Районак за руку, приговаривая, что уже поздно, а та лишь покорно кивала головой, в то время как глаза ее были все так же затуманены мечтами о море.

И вот, в один день опасения госпожи Мур сбылись — Районак решилась на побег. Конечно же, она не собиралась сбегать из дома насовсем — она любила и матушку, и брата, и сестру. И даже отца, которого не помнила, потому что знала она лишь то, что он утонул, когда она была совсем крошкой. Но Районак просто хотелось очутиться в море, вдохнуть соленый бриз и подставить лицо брызгам морской пены — а обо всем остальном она не задумывалась, потому что была она в том славном возрасте, когда свято уверен, что все, что ни случается, случается к лучшему.