Ирландское сердце

– Я не согласен, – ответил отец Кевин и повернулся ко мне. – Сегодня утром мы спорили с Питером о браке.

– Нет, Кевин, прекратите, – остановил его Питер.

– Прошу вас, мне интересно знать мнение Норы, – сказал он и наклонился в мою сторону. – Питер считает, что мужчина не может предлагать брак женщине, пока надежно не обеспечен финансово. Я же утверждаю, что в наши дни, когда женщины сами работают, брак уже больше похож на партнерство. Взять хотя бы вас. Вы можете зарабатывать себе на жизнь. Любовь сама находит выход. Даже святой Валентин влюбился в дочку своего тюремщика и после казни оставил для нее записку: «Люблю, твой Валентин». Не забывайте, что в те времена священники могли жениться, и это остается удачной идеей и по сей день. А знаете, Валентин ведь похоронен в Ирландии, – закончил он.

Меня это почему-то уже не удивляло.

– А ведь есть еще и законы брегонов, – добавил отец Кевин.

– А вот тут полегче, Кевин, – возразил Питер. – Не нужно приплетать сюда законы, которым тысяча лет и которые касались только благородных семейств.

– Но в них содержатся здравые принципы, – не унимался отец Кевин. – Совершенно нормально для мужчины с малым достатком жениться на женщине богаче его. На самом деле наш народ никогда не был меркантильным. Даже Геральд Уэльский, далеко не наш почитатель, заметил, что «для ирландцев величайшее из богатств – это радоваться свободе».

Погодите-ка, уж не обо мне ли и Питере он сейчас говорит? Опустив глаза, я начала уплетать своего лосося, потом сделала глоток и толкнула отца Кевина ногой под столом. Но это его не остановило.

– Я родом из семьи сводников. Basadôir по-ирландски, – пояснил он. – Иногда, к сожалению, пары нуждаются в том, чтобы их подтолкнули извне, особенно в такие тяжелые времена. Очень важно, чтобы мужчина и женщина, которые любят друг друга, заявили об этом вслух.

Ну, теперь он зашел уже слишком далеко.

Питер отодвинул свою тарелку.

– Мне пора возвращаться. Я ожидаю телеграмму.

Он вынул из кармана несколько купюр.

– Нет-нет, Питер, – остановила его я. – Я хочу заплатить сама.

Однако он все равно положил деньги на стол и вышел.

– Простите меня, Нора. Я думал… – начал отец Кевин.

Но я лишь покачала головой и молча доела. Профитроли я не стала есть из принципа.

Когда мы с отцом Кевином, торопясь и стараясь обогнать дождь, шли через Петит Пон, вспыхнула молния, за которой через пару секунд последовал раскат грома.

Раньше я никогда не позволяла себе злиться на священнослужителей, но тогда, видит бог, я была просто в бешенстве. Отец Кевин уничтожил для меня даже шанс остаться с Питером друзьями. Я бы бросила его и ушла, но зонтик у нас был один – не могла же я дать семидесятилетнему с гаком старику промокнуть насквозь.

Мы шли мимо Пантеона и уже поворачивали на улицу Ирландцев, когда с неба сорвались первые капли. Я раскрыла зонт и накрыла им нас обоих.

Идти отсюда было недалеко, но внезапно налетел порывистый ветер. Я не могла удержать ручку зонта, и отец Кевин попытался мне помочь, однако новый порыв ветра вывернул мой зонтик наизнанку. И как раз в этот миг начался ливень. За несколько секунд мы уже до нитки промокли. Моя шляпка на голове обвисла, юбка и блузка липли к телу. Мокрой стала даже нижняя сорочка. Сутана отца Кевина висела на нем мешком, и с нее капала вода.

– Теперь нужно бегом, – заявил он и припустил по улице к колледжу намного быстрее, чем можно было ожидать от человека столь почтенного возраста.

Я не отставала. Отец Кевин с размаха распахнул деревянные двери, и мы оказались в коридоре.

Меня разбирал смех. Трудно было злиться в такой ситуации. Молодой служитель, дежурящий на входе, вышел из-за стойки, чтобы посмотреть на нас.

– Что за?..

– Все в порядке, отец Джеймс, – успокоил его отец Кевин. – Мы будем в приемной для посетителей.

Священников в колледже было мало. Большинство после лета еще не вернулись из Ирландии. Так что сейчас здесь было лишь несколько самых младших семинаристов.

– Для вас оставлено сообщение, отец Кевин, – остановил его отец Джеймс. – Профессор Кили хочет видеть вас, как только вы вернетесь. Это срочно.

Отец Кевин ушел, а я направилась в приемную.

В маленькой комнатке огонь не разводили, и мне совсем не хотелось садиться мокрой на их красивые стулья. Я надеялась, что отец Кевин найдет какое-то нецерковное полотенце. Но первым в приемную вошел не отец Кевин, а Питер Кили, который стразу же широким шагом направился ко мне и взял меня за обе руки.

– О, Нора, мы сделали это! Мы это сделали! Винтовки! Сегодня во второй половине дня они прибыли в порт Хоут, а волонтеры их выгрузили. Там была и графиня со всей своей Фианой. Повесив ружья на плечи, они отправились в Дублин. И никто их не остановил. Армейские военные вышли, но ничего не смогли поделать. Стоит дать отпор задире и хвастуну, и он пойдет на попятную.

– Ух ты! – сказала я. – Здорово! Просто замечательно!

Затем Питер обнял меня вместе со всеми моими промокшими одежками и притянул к себе. Он и поцеловал бы меня, если бы в этот момент не появился отец Кевин.