Ирния и Вирдис. Тетралогия (СИ)

Беспокойство усилилось. Ильтар посмотрел на роту своих призрачных телохранителей и был потрясен. Призраки заслонили его собой, окружив его защитным кольцом со всех сторон, и обнажили шпаги.

– Погоди, принц, тут неладное что‑то делается, – донеслось до него. – Волки – ерунда, но… кто‑то там применил магию… очень сильную и злобную магию…

Один из призраков, метнувшись из строя обратно к костру, провел ладонью над огнем и тот погас.

– Разведка! – вновь донеслось до Ильтара. – Обследовать район применения магии. Себя не обнаруживать. В бой не вступать. Вернуться и доложить.

А Ильтар вдруг с необычайной ясностью почувствовал…

– Она там, – выдавил он из себя, вскакивая. – Она в беде!

Где‑то там, откуда доносился волчий вой, задыхаясь и испытывая боль, сдерживая готовый прорваться наружу животный ужас, бежала по темному лесу принцесса Лорна. Одна. Совсем одна. И никакие звезды ей в эту минуту не светили.

– Да что же это такое… – выдохнул принц. – Да этого же не может быть!

Откуда теарнской принцессе оказаться здесь, ночью, в полном одиночестве, так далеко от дома? Этого не могло быть. Этого просто не могло быть. Но это было. Ильтар почувствовал, что сойдет с ума, если не проверит. Никогда себе не простит, если не проверит. Да какое там «проверит, не проверит»? Она в беде, ее спасать надо! Вперед!

– Пропустить! – приказал он, бросаясь сквозь строй окружавших его воинов.

И третья рота расступилась.
Ильтар бежал сквозь ночь, и тьма струилась ему навстречу.

– Магической опасности нет! – доложили вернувшиеся разведчики. – А волки… принц и сам справится.

– Справится, конечно, – ответил им заместитель командира роты. – Но проследить надо. Новобранец еще… поэтому – за ним, но так, чтобы не заметил. Незачем унижать его достоинство.

***

Вот так и узнаешь себе цену. Мучительно, больно, страшно… истошный бег в темноте по незнакомому лесу и настигающий волчий вой за спиной, неторопливый и неумолимый, неспешный и окончательный, словно катящийся по пятам огромный свинцовый шар. И никакого выхода. Совсем никакого. И помощи ждать неоткуда. И очень хочется вести себя достойно и гордо. Повернуться и встретить несущуюся по пятам смерть лицом к лицу. И молчать, молчать до самого конца. Но ничего не получается. Ты бежишь, бежишь… спотыкаясь, задыхаясь, падая, то и дело налетая на какие‑то кусты и жалобно вскрикивая. Слезы текут сами собой, и нет никаких сил удержать их. И только новая порция страха заставляет на миг замереть и перестать всхлипывать.

«Позорище! Вот такую меня и найдут, в соплях и слезах! Тоже мне – наследница королевского дома! Разве что попросить волков, чтобы они и сопли со слезами съели? Жаль, я их языка не знаю. Вот что стоило учить, вместо астрономии с математикой! Знать бы, что в жизни пригодится…»

Ты бежишь, не чуя под собой ног. И в самом деле – не чуя. Домашние туфли недаром называются домашними. Первой не выдержала левая. Она развалилась и осталась позади, а ты, продолжая бежать, наступила на землю голой ногой. И с криком рухнула наземь.