Читаем Ирония судьбы, или С легким паром полностью

Г а л я. В том-то и весь фокус, что никого.

Л у к а ш и н. А мама? Она будет встречать с нами.

Г а л я (терпеливо). Мама уйдет. Она все приготовит, накроет стол; конечно, я ей помогу, а потом мама уйдет к приятельнице. У тебя вот такая мама! (Показывает большой палец.)

Л у к а ш и н. Ты умница. Почему это предложение не пришло в голову мне?

Г а л я. Кто-то из двоих должен быть сообразительным!

Л у к а ш и н. Ты знаешь… мне эта идея определенно нравится! Я выпью, расхрабрюсь, обстановка будет располагать, и я скажу тебе то, что давно собираюсь сказать!

Г а л я. А что именно?

Л у к а ш и н (не может решиться). Обожди до Нового года!

Г а л я (лукаво). Боюсь, у тебя никогда не хватит смелости!

Л у к а ш и н. Трусость старого холостяка. Однажды я уже делал предложение женщине. К моему великому изумлению, она согласилась. Но когда я представил себе, что она поселится в этой комнате и будет всю жизнь маячить перед глазами, я дрогнул и сбежал в Ленинград!

Г а л я. А от меня ты тоже убежишь?

Л у к а ш и н. Это невозможно. Все уже решено окончательно и бесповоротно. Я так долго держался и наконец рухнул.

Галя победно улыбается, глаза у нее блестят.

Г а л я. Женя, а когда люди поют?

Л у к а ш и н. Поют?.. На демонстрации поют…

Г а л я. А еще?

Л у к а ш и н. В опере…

Г а л я. Нет, нет!

Л у к а ш и н. Не знаю… когда выпьют, поют.

Г а л я (нежно). Балда!

Л у к а ш и н. Когда нет ни слуха, ни голоса! Галя. Люди поют, когда счастливы! (Протягивает гитару Лукашину.)

Л у к а ш и н (берет гитару, тепло смотрит на Галю и тихо запевает).

Никого не будет в доме.Кроме сумерек. ОдинЗимний день в сквозном проемеНезадернутых гардин.Только белых мокрых комьевБыстрый промельк маховой,Только крыши, снег и, кромеКрыш и снега, — никого.И опять зачертит иней,И опять завертит мнойПрошлогоднее уныньеИ дела зимы иной.Но нежданно по портьереПробежит вторженья дрожь.Тишину шагами меря,Ты, как будущность, войдешь.Ты появишься у двериВ чем-то белом, без причуд,В чем-то впрямь из тех материй,Из которых хлопья шьют…

Г а л я. Это чьи слова?

Л у к а ш и н. Пастернак. (Пытается обнять Галю.)

Г а л я (весело вырываясь). Женечка, мне пора! У меня еще столько дел сегодня.

Л у к а ш и н (капитулирует). Вот, возьми ключ от квартиры (вручает ключ) и приходи к одиннадцати часам встречать Новый год. (Неожиданно для самого себя.) Я тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой!

Г а л я (торжествующе). Но я ведь буду маячить у тебя перед глазами!

Л у к а ш и н. Я так этого хочу.

Г а л я. Салат принести?

Л у к а ш и н. Но я не понял самого главного — ты согласилась или нет?

Г а л я. Но я ведь взяла ключ… (Идет к двери.)

Лукашин провожает ее, а затем направляется в комнату матери.

Л у к а ш и н. Мама, кажется, я женюсь…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Мне тоже это кажется…

Л у к а ш и н. Ну и как тебе Галя, нравится?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Ты ведь на ней женишься, а не я!

Л у к а ш и н. Но ты же моя мама!

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Важно, чтобы ты не забыл об этом после женитьбы!

Л у к а ш и н. Значит, Галя тебе не нравится…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Не могу сказать, что я от нее в восторге, но в общем она неглупая, воспитанная… И потом… Если ты сейчас не женишься, ты уже не женишься никогда…

Л у к а ш и н. Мне еще только тридцать шесть!

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Это бестактно с твоей стороны — напоминать мне о моем возрасте… Но я не обижусь, я же вот такая мама (поднимает кверху большой палец), я все приготовлю и уйду к Анне Васильевне!

Л у к а ш и н. В этом я не сомневался… Конечно, мне повезло. Но, честно говоря, я не очень-то понимаю, что она во мне нашла? Я много старше ее… А она ведь красавица…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Я тоже удивляюсь, что она выбрала тебя, когда ты такой болван!

Л у к а ш и н. Почему я болван?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Зачем ты рассказывал ей про Ленинград? Когда делают предложение одной женщине, то не вспоминают про другую…

Л у к а ш и н (ему это напоминание неприятно). Скажи, пожалуйста, это Павел приходил?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Да, он уезжает в Ленинград. Но я его выставила, чтобы он тебе не мешал…

Л у к а ш и н (смотрит на часы). Они меня заждались. Может быть, мне тоже сходить в баню?

Перейти на страницу:

Все книги серии Комедии для театра

Похожие книги

Театр
Театр

Тирсо де Молина принадлежит к драматургам так называемого «круга Лопе де Веги», но стоит в нем несколько особняком, предвосхищая некоторые более поздние тенденции в развитии испанской драмы, обретшие окончательную форму в творчестве П. Кальдерона. В частности, он стремится к созданию смысловой и сюжетной связи между основной и второстепенной интригой пьесы. Традиционно считается, что комедии Тирсо де Молины отличаются острым и смелым, особенно для монаха, юмором и сильными женскими образами. В разном ключе образ сильной женщины разрабатывается в пьесе «Антона Гарсия» («Antona Garcia», 1623), в комедиях «Мари-Эрнандес, галисийка» («Mari-Hernandez, la gallega», 1625) и «Благочестивая Марта» («Marta la piadosa», 1614), в библейской драме «Месть Фамари» («La venganza de Tamar», до 1614) и др.Первое русское издание собрания комедий Тирсо, в которое вошли:Осужденный за недостаток верыБлагочестивая МартаСевильский озорник, или Каменный гостьДон Хиль — Зеленые штаны

Тирсо де Молина

Комедия / Европейская старинная литература / Стихи и поэзия / Древние книги / Драматургия