Исай

– Ты у меня сильная, Белка, – возражал любимый голос, и все та же улыбка, адресованная лишь мне одной, играла на красивых губах.

– У нас есть Вера, – говорила я, смирившись с тем, что больше не могу дотянуться до любимого, не могу обнять, прижаться к его надежной груди, и опустила руки, – Верочка… Так я назвала нашу малышку…

– Люблю… – улыбался мой Исай, и я улыбалась в ответ.

Я сквозь сон услышала детский плач. Словно наш крошечный карапуз требует материнского внимания.

Распахнула глаза, украдкой вытерла слезы. Действительно, Верочка барахталась в своей кроватке, но глаз так и не открыла. Скорее всего, полный подгузник мешает дочке спать.

Я осторожно взяла малышку на руки. Баюкая, переложила на пеленальный столик. Вера уже не спала, но и не кричала. Ее удивительно красивые глазки с любопытством смотрели на мир. Кажется, в этих глазах заключалась вся моя жизнь, ведь они так похожи на глаза ее папочки. Ради этих глаз я просыпалась по утрам, ела, дышала, жила последний год. Именно Вера спасла меня от безумия.

* * *

Глава 13

– Полгода прошло, пацан, пора воскресать! – сегодня наступил, наконец, тот самый день, когда врачи перестанут лезть ко мне с иголками.

Не сказать, что я начал бегать. Но уже самостоятельно передвигался. Говорят, мне повезло – огонь не успел превратить меня в Квазимодо, не тронул рук и лица. А вот с нижней частью туловища… Что сказать, волосы на ногах больше никогда расти не будут. Это было бы, пипец, как весело, если бы ни было так трагично.

Фуллер прав. Пришло время воскреснуть.

И я взял в руки телефон, который казался мне неподъемным. И прежде, чем снять блокировку, погрузился в прошлое.

Я помню, как очнулся после операции. И где-то между приступами боли и непродолжительными мгновениями, когда мозг был в сознании, я пытался дозвониться до Белки.

И все, что я получал – длинны гудки. А потом и вовсе абонент оказался отключен.

Через месяц приехал Семен с новостями. Телефон Белки попал к парням из банды. Его я узнал по заставке, по нашим с Белкой лицам на экране.

Гаджет был запоролен. И шпана вокзальных воришек не сбиралась «сливать» его спецам местного разлива, а притащила телефон нашим. Воришки узнали меня на фото и решили извиниться за то, что обокрали «девушку с бабулькой».

Я тогда окончательно замкнулся в себе. Еще одна ниточка оборвалась. Я не знал, где именно живет бабушка Сени. Но мне был изестен адрес Судакова. Ведь именно он оказался последним отправителем сообщения моей Белке.

И еще Гоша. Он тоже ей звонил.

– Прости, Исай, что влез, – пробормотал Гоша, сидя в самом дальнем углу палаты. – Да я как-то не подумал… Девчонка позвонила, рыдает в телефон… А мы все на нервах… «Скорая», «менты»… Тут наши лютуют. Фуллер дал команду общего сбора. Да ты сам все знаешь теперь. Нам врачи толком не говорили ничего. А потом я чет совсем лоханулся и не позвонил ей. Позже решил съездить, ну, на ту квартиру, возле универа. Соседки сказали – девушка съехала. А куда – никто не в курсе. Я к ее предкам. А там – глухо.

– Понятно, – выдохнул я, отворачиваясь от приятеля.

Скорее всего, Сеня решила, что меня больше нет.

Сердце сдавило стальным кулаком. И дышать стало трудно.

– Исай! Ты чего?! – подпрыгнул Гоша на стуле.

В палату влетели доктора. Я помню, что отключался постоянно. Кругом была темнота, сквозь которую я кричал, уговаривал Белочку не наделать глупостей.

Главное, чтобы она была цела и невредима, а я ее найду. Обещал ведь, что мы всегда будем вместе. А мужик держит свое слово! Обязан!

* * *

– Готов пробежаться до тачки? – широко улыбался близкий друг Фуллера – Семен Довлатов по прозвищу «Седой», которому было поручено присматривать за мной непосредственно с момента выписки из больницы.

Я не возражал. К тому же у меня была просьба к Седому. Хотелось наведаться к «старому» знакомому. Я не планировал, что Судаков выложит все сведения о моей Белке. Но не мог сидеть, сложа руки. И за полгода успел придумать миллион комбинаций и возможных сценариев разговора с Судаковым.

Перелет из столицы до родного города сожрал все силы. И я уже не корчил из себя крутого парня, а попросил Седого подогнать инвалидное кресло. Взглянув на себя со стороны, понял, что из меня сейчас весьма хреновый соперник. Судаков даже не станет воспринимать меня всерьез. А просить парней «поговорить» с придурком по душам, я не хотел. И сам справлюсь.

Встреча с Иваном так и не состоялась. Вместо самого Судакова мне удалось выйти на его папашу, который ждал меня в своем рабочем кабинете того самого дома, откуда я увез Белочку летом.