Исчезающая лестница

Но ничего такого Стиви делать не собиралась. Она не раз убеждалась, что, когда тебя переполняют чувства, не стоит ни с кем говорить, даже если на самом деле хочется. Она уходила туда, где никого нет, и пряталась в тени, если к ней кто-нибудь направлялся. Обожала наушники и все то, что позволяло скрыться от посторонних глаз, вечно всех избегала, даже если частичка ее естества хотела проводить время с друзьями. На практике это означало, что она отправилась в библиотеку кое-кого найти — тех, кого, вероятно, уже не было в живых. В частности, Стиви собиралась отыскать Фрэнки и Эдварда. А сведения о Фрэнки и Эдварде, скорее всего, хранились в материалах, которые она намеревалась получить у школьной библиотекарши Киоко Оби.

Библиотека, носившая имя «Астерия», располагалась в одном из самых изумительных зданий на территории школы. Альберт Эллингэм считал библиотеки святилищами знания и поэтому спроектировал ее в виде небольшой готической церквушки с башенкой. Внутри она отличалась одной потрясающей особенностью — из-за какого-то архитектурного выверта, стоило открыть дверь, как тут же взмывал сквозняк и вихрем кружил в открытом пространстве, поднимаясь все выше и выше по балконам, украшенным замысловатой витой ковкой, похожей на окаменевшие кружева. Сквозь витражные окна с изображением греческих Титанов — Гелиоса, Селены, Метиды, Эос, Лето, Паллады и Персея — струился разноцветный свет.

Киоко восседала на стуле за монументальным столом, напоминая судью на возвышении. С той лишь разницей, что на судье была теплая кофта с начесом, а волосы хранили следы от велосипедного шлема. Помимо прочего она руководила школьным велосипедным клубом, каждый день по утрам поднималась на байке по крутой подъездной дорожке, а по вечерам спускалась, совершая подвиг, который вполне можно было считать квалификационным зачетом для участия в Олимпийских играх.

Народу в библиотеке было совсем немного — несколько человек сидели за массивными столами, все в наушниках, поэтому поговорить, похоже, можно было вполне.

— Не трать попусту время, — произнесла Киоко в качестве приветствия, — мне только что сообщили, что ты вернулась.

Стиви полагалось улыбнуться и кивнуть, но она в итоге лишь изобразила пожимающий плечами смайлик.

— Мне для изучения нужны кое-какие материалы, — сказала Стиви, — по нашей школе. Нужно кое-что выяснить о самом первом наборе. И, конечно же, список студентов. У вас такой есть?

Киоко кивнула и сделала большой глоток из бутылки воды с гербом Эллингэмской академии. Потом поставила на стол небольшую табличку «БИБЛИОТЕКАРЬ СКОРО ВЕРНЕТСЯ» и махнула Стиви на дверь из темного дерева с надписью «Канцелярия библиотеки», начертанной золотистыми буквами.

Передняя часть библиотеки Эллингэмской школы представляла собой величественное помещение, украшенное ковкой, стеклом и темным резным деревом, с удивительным фондом книг. Многие из них стояли на полках с момента основания школы в 1935 году — превосходные, тщательно отобранные фолианты, зачастую обтянутые кожей, немые свидетели разыгравшихся здесь событий. Однако Стиви повергала в трепет задняя часть, канцелярия, где на больших металлических полках лежали коробки с документами.

Если любишь преступления, то бумаги для тебя — вещь замечательная. В них может оказаться что угодно. Подборки материалов. Ключи к разгадке тайн. Улики. В коробке с документами можно было покопаться, чтобы обнаружить след, найти на одном-единственном листе одно-единственное предложение, от которого ты так неожиданно замираешь, что начинает кружиться голова, и тебе становится понятно, что дело раскрыто.

В голове у Стиви, по крайней мере, происходило именно так.

— Архив раннего периода вон там, — сказала Киоко, показывая на одну из полок, — тебе нужен…

— Первый учебный год, 1935/1936-й.

— Все правильно, — ответила женщина, направляясь в конец первого ряда полок, — из-за похищений 1935/1936-й учебный год в Эллингэмской академии получился укороченный. Первый полный учебный год начался осенью 1938 года. Впрочем, ты все это и так знаешь.

Стиви кивнула.

— Кроме того, класс тоже был очень маленький, потому как в тот год проводился эксперимент. Так что бумаг о том периоде не очень много. Полного документального отчета тоже нет. Хотя для тех, кто пришел учиться, школа подготовила справочник. Она открыла коробку и достала из нее небольшую книгу в цельнотканевом переплете. На обложке красовалась надпись «ЭЛЛИНГЭМСКАЯ АКАДЕМИЯ». Бумага была толстая и коричневатая на цвет, чернила — буро-красные. Надпись, похоже, вывели от руки.

— Еще есть фотографии, — добавила Киоко, протягивая Стиви плоскую коробку.

Судя по весу и громыханию содержимого, их, похоже, было совсем немного.

— Можешь взять все это в общий зал.