Исчезающая лестница

Стиви как-то пошла в суши-бар, где еду подавали на ленте транспортера. Примерно то же порой происходило с ее разумом: факты появлялись словно на небольшом конвейере. Время от времени у нее возникал порыв протянуть к одному из них руку, взять и доставить себе истинное наслаждение. Провод.

— Провод, — произнесла она вслух.

И пошла к дому. Чем ближе она к нему подходила, тем он казался ей больше. Фонтан Нептуна на холодное время года выключили, и насест, с которого на нее взирал морской бог, теперь совершенно высох.

На месте Ларри у входной двери кто-то маячил — парень помоложе, в форме того же агентства безопасности, которое Эдвард Кинг нанял установить систему видеонаблюдения. Когда она попыталась войти, он ее остановил, но в этот момент «Зовите меня Чарльз» крикнул ей с балкона:

— Стиви! Ты не могла бы на секунду ко мне подняться?

Она затопала вверх по ступеням мимо семейного портрета Эллингэмов. Чарльз стоял на площадке вместе с Дженни Куинн.

— Ты Дэвида Истмана случайно не видела?

— Видела, — ответила она, — вчера, в Берлингтоне.

— А потом?

Девушка покачала головой. Дженни посмотрела на Чарльза, будто говоря: «Вот видишь?».

— Может, он звонил тебе или…

— Нет, — сказала она, — извините.

Передавать ему слова Дэвида о том, что он больше не вернется, не было смысла. Это не ее цирк, и она в нем не клоун на вольных хлебах. Все это начинание рухнет само по себе, и ускорять процесс не стоит.

— Ладно, — сказал он, — спасибо тебе. Ты в мансарду?

Стиви кивнула.

— Если он вдруг тебе позвонит, ты нам скажешь?

— Ты же видела ролик, — добавила Дженни.

Это был не вопрос.

— Если я что-нибудь о нем узнаю, то поставлю вас в известность, — ответила Стиви, поднялась еще выше и направилась к лестнице черного хода, по которой можно было попасть в мансарду.

Когда-то, оказавшись здесь впервые, она взялась все неторопливо рассматривать, заглядывать в коробки, снимать с полок то одно, то другое. Сегодня все было иначе. Стиви пришла сюда за совершенно конкретным предметом и была обязана его найти. Искать его следовало в одной из коробок, где хранились вещи из кабинета Альберта Эллингэма. В носу зачесалось от запаха пыли и старой бумаги. Сколько же здесь скопилось всего из кабинета Альберта Эллингэма: кнопки, окаменевшие мотки ленты, от возраста сделавшиеся янтарными, пожелтевшие, чистые, старые блокноты с его именем, выбитым на обложке, ножницы, пресс-папье, вскрытые письма, высохшие чернильницы…

А еще несколько бело-бордовых бобин, на которых красовались слова «Вебстер-Чикаго». Рядом на клочке бумаги, примотанной к ним пожелтевшей лентой, были буквы: «Д. Э.». Она порылась еще и извлекла со дна коробки вещицу, поначалу показавшуюся ей бесполезной. Это была картонная коробка для бобин. Об этом можно было судить по изображению на упаковке. Рядом шли буквы: «МАГНИТОФОННЫЙ ПРОВОД “ВЕБСТЕР-ЧИКАГО”».

— Магнитофонный провод, — произнесла вслух она, — магнитофонный провод.

Если это запись, то оставалось лишь решить, на чем ее, черт возьми, воспроизводить? Ведь если она существует, значит, ее на чем-то сделали.

Стиви завертела в разные стороны головой, оглядывая тесный проход. Музыка в ее ушах опять изменилась, а вместе с ней — и ход мыслей. Альберт Эллингэм очень кстати соорудил ей путеводитель по дому, указывающий, где что хранится, причем выполнил его в виде гигантского кукольного домика. Стиви ринулась в противоположный конец мансарды, откинула полог и осторожно открыла этот кукольный домик. Затем присела на корточки перед крохотным кабинетом Альберта Эллингэма, чувствуя себя великаном, взирающим сверху вниз на жизнь этого великого человека. Очень многое в кабинете было узнаваемо: что-то немного передвинули, но в плане расположения и декора изменилось очень и очень немногое. Те же кожаные кресла, те же шкуры, два письменных стола, покрытых миниатюрными бумагами, и телефоны — не больше ногтя на большом пальце Стиви. Книжные полки были забиты на удивление маленькими томиками. В кабинете был глобус, на каминной полке стояли часы из зеленого мрамора и…

Застекленный шкафчик с каким-то небольшим странным предметом размером с принтер для компьютера. (Ну хорошо, хорошо, здесь он был со спичечный коробок, но символизировал собой штуковину размером с принтер.) Стиви протянула его и взяла. Он вполне мог оказаться радиоприемником, но на нем, по всей видимости, тонкой кистью, было выведено «ВЕБСТЕР-ЧИКАГО».

Вот он, аппарат.

Она взяла крохотную копию в качестве образца и занялась поисками оригинала. У Эллингэмов было много чего — сотни и тысячи самых разных вещей, но на данный момент значение имел только этот предмет. Она работала методично, начав с первой полки с разными офисными принадлежностями. Ставила их по очереди на пол, просматривала документы, чихая от пыли, листала старые телефонные справочники, пачкая пальцы пылью и грязью. Когда не могла дотянуться наверх, вставала на железный стеллаж, даже не задумываясь, в состоянии ли он ее выдержать. Надо было во что бы то ни стало найти то, что она искала.