Исчезающая в бездне

– Мне не все равно, что будет с твоей сестрой. Несмотря на то, что ты держишь меня в заложниках и угрожала мне палкой, я думаю в том числе и о тебе. Твоя сестра умерла, Темпеста. Она не должна была вернуться. Сейчас ей дали пожить ограниченное количество времени, и оно уже на исходе, – произнес я сквозь зубы. – Мне жаль, что ты стала частью плана Палиндромены по управлению этим миром, поверь, я говорю совершенно искренне.

– Хочешь сказать, что ты не согласен с тем, чем занимаются на Палиндромене? – спросила она.

Я на секунду прикрыл глаза. Если бы она только знала, насколько я ненавижу все, что делает моя мать. Спустя столько лет она совсем потеряла рассудок: ей начало казаться, что можно стереть все границы между жизнью и смертью. Вследствие этого она окончательно сбилась с верного пути. После смерти бабушки и дедушки мама потеряла связь с реальностью. Остров стал единственным, что осталось от них, и она решила сделать все возможное, чтобы защитить его и созданное ими дело. Однако их главной целью было выращивать урожай, а программа оживления была второстепенной и нужна была лишь для того, чтобы финансировать все их исследования. А мама помешалась на том, чтобы найти «лекарство» от смерти – чтобы больше никому не пришлось скорбеть по умершим. Ради этого она была готова на все.

– Нет, – ответил я после долгой паузы. – Не согласен.

Темпеста несколько раз удивленно моргнула.

– Тогда зачем ты там работаешь? – Я открыл было рот, но она добавила: – Только не говори, что мне не понять.

Я не сдержался и улыбнулся во весь рот, но быстро спохватился.

Вначале я решил ей солгать, но мне было важно, чтобы она взглянула на ситуацию моими глазами и задумалась о моем благополучии, а не только о судьбе своей сестры. Поэтому я решил, что правда поможет мне сдвинуть дело с мертвой точки.

– Моя мама – директор Палиндромены, – сказал я. – Мне было несложно получить работу. Это считалось чем-то само собой разумеющимся.

– Нессандра – твоя мать? – Я прочел изумление на ее лице. Она пристально вглядывалась в мое лицо, будто искала сходство между нами.

– Да.

– А давно ты там работаешь?

– Два года. До этого я был ребенком, впрочем, как и ты.

Она фыркнула, будто между нами не могло быть никакого сходства.

– Разве ты не мог устроиться на работу куда-нибудь еще? И заниматься чем-то другим?

Я печально улыбнулся.

– Боюсь, что нет. Маме следовало отправить меня на Эквинокс, чтобы я научился чему-то полезному или хотя бы получил представление о том, что существует иной мир, но она решила, что мне лучше обучаться у нее под боком. – Я беспокойно заерзал и пошевелил связанными руками. – Я никогда не мечтал пойти по ее стопам. Мне не нравилось проводить все время внутри станции. Я хотел посмотреть мир. Поэтому мне оставалось только карабкаться на скалы, на вершине которых я чувствовал себя в отдалении от нее.

– Я тоже не преуспела в учебе, – ответила Темпеста. – После смерти родителей я не видела смысла изучать, какие рифы существуют в мире, историю нашей планеты и как образовался Новый мир. Мы все равно не учимся на своих ошибках, так зачем нам знать прошлое?

Я надеялся, что это не так. Мне очень хотелось измениться, стать лучше, научиться по-настоящему дружить. Хотя, судя по тому, что я оказался привязанным к столбу, я не слишком в этом преуспел.

– Думаешь, мы не сделали выводы после Великого потопа? – спросил я.

Она покачала головой.

– Население Эквинокса продолжает расти, и скоро риф может рухнуть. Мы вылавливаем больше рыбы, чем нужно, и подчистую собрали все, что оставалось на дне от Прежнего мира. Но нам этого мало. Мы ведем себя точно так же, как наши предки. Всегда хотим больше, чем имеем. Разве это указывает на то, что мы сделали выводы? – задала она мне тот же вопрос, подняв бровь.

Я так надеялся, что мы научились ценить то, что имеем, – тот клочок земли, что у нас остался. Но, возможно, она права.

– Ты сама тоже погружаешься на дно, – заявил я. Это было видно по катеру и сложенным здесь вещам. – И собираешь то, что осталось от Прежнего мира. Разве это не лицемерие? – Я хотел показать, что наша работа не всегда совпадает с нашими взглядами.

Но она лишь пожала плечами в ответ на мои обвинения.

– Я обожаю нырять и делаю это не для того, чтобы что-то найти. Для меня это не способ заработка. Мне важен подводный мир. Никто не видит то, что находится у них под носом. Им интересны только ценные находки и сколько денег можно за них получить. А ведь, несмотря на то, что наши предки все потеряли во время Великого потопа, на месте Прежнего мира возникло нечто замечательное.

Когда она заговорила о подводных руинах, ее лицо озарила улыбка. Мне даже захотелось одним глазком взглянуть на то, что видела она.

– Думаю, это очень важно, – сказала девушка. – Пока все оплакивают прежнюю жизнь на земле и пытаются ее возродить, – при этом она выразительно посмотрела на меня, явно намекая на мою маму. – Мне нравится то, что мы имеем. Я обожаю воду и подводный мир.