Исчезающая ведьма (ЛП)

По крайне мере, по его реакции Гюнтер понял, что Ханкин в сознании. Конвоиры были добры к мальчику. Видя, что он не может идти, один всадник перекинул его перед собой через седло, лицом вниз. Тряска и удары наверняка были довольно болезненными, но его хотя бы не заставили идти пешком, как Гюнтера.

Гюнтера вели на длинной верёвке, привязав за руки, ему пришлось ковылять всю дорогу до города, да ещё подняться на крутой холм к замку. Глубокие рваные раны и синяки на запястьях, ссадины на ногах и руках напоминали о том, что он дважды поскользнулся и упал от усталости, но всадник остановился и подождал, пока Гюнтер поднимется. Многие не стали бы с ним так церемониться.

Раздался звон ключей и скрип открывающейся двери.

— Опустите головы и положите руки на колени, чтобы я их видел, — выкрикнул стражник. — Одно неверное движение, и я всех закую по рукам и ногам.

Ханкин с трудом уселся и застонал. Гюнтер посмотрел на него, но мальчик отвёл взгляд. Солдат бросил хлеб и куски солонины на колени одного узника и мотнул головой сидящему рядом с ним.

— Ты сегодня голодаешь Мак. Твоя дочь ничего не принесла. Может, она одумается и подбросит что-нибудь тебе на ужин. Но, судя по тому, что прошлой ночью я видел её с молодым Хобом за за́мком, думаю, у неё другие планы на вечер. Хочешь, я напомню ей о тебе, когда она снова придёт вечером полировать его копьё?

Мак разразился ругательствами, но солдат лишь ухмыльнулся.

— Следи за языком, здоровее будет кожа на спине.

Стражник обошёл их по кругу и встал за Ханкиным.

— Твоя мать прислала это тебе и твоему отцу.

Он бросил на колени мальчика обёрнутый в мешковину свёрток. Оттуда выкатились хлеб, кусок сушёного угря и пара луковиц.

— Она здесь? Я могу… её увидеть? — спросил Ханкин.

Солдат рассмеялся.

— Ты увидишь её с виселицы. Судьи обеспечат ей местечко в первых рядах, чтобы она понаблюдала, как ты корчишься в петле. Такое не каждый день увидишь. Мы всегда заботимся, чтобы у жён и матерей были лучшие места. Всё по справедливости.

Один узник поднял голову. Его лицо с одной стороны распухло, а глаз заплыл и почернел.

— Его ещё не осудили, как и всех нас. Пусть вначале судьи вынесут вердикт. Таков закон.

— Не волнуйся, тебя тоже осудят. На всё про всё уйдёт не более часа, не успеешь и глазом моргнуть. Это я ещё и время на казнь посчитал. Ты удивишься, как быстро всё произойдёт, только вот быстрой смерти я тебе не обещаю. Это уже не от меня зависит.

Солдат усмехнулся.

Гюнтер посмотрел на сына, но Ханкин молча уставился на колонну перед собой, стиснув зубы, словно пытался сдержать рыдания, страх читался в его глазах.

— Но я ничего не сделал, — возмутился мужчина. — Клянусь всеми святыми! Я помогал своему брату в Гримсби. Спросите у него, он подтвердит. Многие скажут, что видели меня там.

Солдат пожал плечами.

— Это уже не ко мне вопрос. У них списки. Если твоё имя в списках, то дело сделано. Королевские представители отправляют имена подозреваемых в Лондон. Как только судья освободится, он вынесет вердикт, если тебя не отправят в Лондон. Вот там и будешь предъявлять свои аргументы. Моё дело — держать вас взаперти до тех пор, пока не примут решение, что с вами делать.

Гюнтер поднял голову, держа руки на коленях. Он не хотел давать солдату повод ухудшить своё положение.

— Роберт Бэссингем. Это он свидетельствовал против меня?

Солдат легонько пнул его мыском сапога.

— Ты знаешь, что я не вправе отвечать на подобные вопросы. Не хватало ещё, чтобы ваши семьи мстили осведомителям, если они уже этого не сделали. Говорят, кто-то пытался отравить мастера Роберта. Не ты ли за этим стоишь? В любом случае, это уже не имеет значения, нельзя же одного человека казнить дважды, верно?

Глава 68

Чтобы защитить ребёнка или корову от сглаза, надо повесить им на шею венок из рябины со словами: «От колдуна и колдуницы, от клюва дьявольской орлицы, от гадов, что под половицей, нас защити, Небесная Царица».

Линкольн

Солнце клонилось к закату, окрашивая небо багрянцем. Недавно прошедший дождь затопил улицы, превратив пыль и навоз на дорогах в липкую, топкую грязь. Гудвин нашёл себе убежище за городскими стенами на вершине холма. И как только дождь прекратился, столь же резко, как и начался, и от земли пошёл пар, Гудвин стал потихоньку спускаться к воротам, ведущим в нижний город, следуя вдоль отвесного края скалы и стараясь не поскользнуться на крутом склоне.

Он был так увлечён поиском соскочившей с ноги сандалии, что едва не упустил из виду две фигуры, карабкающиеся вверх по тропинке ему навстречу. Заслышав знакомый голос, он присмотрелся и узнал приближающуюся парочку.